Агентство "Лилит". Сказка об обречённой царевне (СИ)

Солнечный луч, проникнув в святилище, упал на статую, отчего лицо Дианы на мгновение показалось мне живым. Старый эой что-то прошептал, и луч обрёл очертания человеческой фигуры — тоненькой девушки в длинном белом платье, с волнистыми золотыми волосами. Моё утреннее видение. Она была не просто прекрасна. Теперь я поняла истинное значение слов "неземная красота". Отрешённое выражение лица в сочетании с этой мистической леонардовской красотой, наверное, привело бы средневекового верующего в состояние религиозного экстаза. На меня же нахлынула новая волна отчаяния. Она не видела меня. Она была далеко. Она витала в неких недоступных мне сферах, а я не знала, что я могу сделать, чтобы вернуть ей в этот грешный мир, в свои объятия… Возможно, она уже слишком далеко и высоко, чтобы ко всему этому вернуться.

— Да, она тебя не видит и не слышит, — сказал Аменемхет. — Сейчас ты видишь то, что жители Хату-Септа назвали бы Ах. Это её бессмертная часть и одновременно часть вселенной. Это то, что связывает каждого из нас с вечностью и делает нас частью этой вечности. Но не будучи связана с другими оболочками Ах безлична. Она ощущает прикосновение вечности. Возможно, она даже видит богов… Я не знаю, что именно она чувствует, но, наверное, скоро это узнаю. Впрочем нет. Я уйду, имея все свои оболочки, осознавая всё вокруг себя. А это часть беспредельного, имеющая человеческий образ, но лишённая всего того, что связывает её с этим миром грубой материи.

"Спасибо за шоу, проклятый старый фокусник, — я с трудом сдерживала рыдания. — Непременно буду ходить сюда и смотреть это вселенское видео, думая о том, что не смогу прикоснуться к ней, заговорить… То есть заговорить-то смогу, но она не услышит…".

— Я вовсе не хочу, чтобы ты ходила сюда, как молящийся в храм. Да ты и не из тех, кто что-то вымаливает у богов. Их надо чтить, но сильный человек всего добивается сам. Ты и так иногда можешь видеть её, потому что постоянно о ней думаешь, но тут её образ будет проявляться чаще.

Аменемхет взмахнул рукой и что-то произнёс — на языке, перед которым был бессилен даже подаренный им переводчик. Солнечный луч с застывшей в нём фигурой словно бы слился со статуей и погас.

— Это изваяние поможет вернуть ей целостность. Больше я ничего не могу для вас сделать, но я верю, что вы с ней встретитесь. Не так, как сейчас. Ты тоже должна в это верить, дочь Сехмет.

— Почему ты так меня называешь? Я не из племени альти-лурду.

— Но ты стоишь любого из этих воинов, повелителей львов. Ты достойна её любви — девушки с львиным сердцем и огненной душой. Не знаю, почему, но я вижу вас обеих в начале пути. Ну а мой путь подошёл к концу. Прощай, дочь Сехмет. Этот храм строился как часть гробницы, но мёртвым здесь не место. Выйди, взгляни, насколько солнце приблизилось к горизонту.

"Интересно, насколько тебе надо", — подумала я, выходя наружу.

Солнечный диск завис между вершинами двух пирамид, и всё это напоминало иероглиф горизонта. Когда я вернулась в гробницу, там была только она — не живая и не мёртвая, но изваянная столь искусно, что казалась живой. Да ещё два сидящих спиной друг к другу льва, над которыми застыло нарисованное солнце. Стражи горизонта. Хранители врат в иные миры.