Агентство "Лилит". Сказка об обречённой царевне

За годы службы я много чего повидала. Тот, кто видел жертв терактов и побывавших в плену у арахатов, надолго потеряет покой. Будущих тамплиеров учат быстро возвращать себе душевное равновесие или хотя бы подобие такового, а тех, кто на это не способен, отчисляют. Я никогда не была кандидатом на отчисление, и во время службы ни разу не вставал вопрос о моей дисквалификации, однако это не значит, что я стала бесчувственной, а ведь некоторые из нас, к сожалению, именно к этому и пришли. Я просто научилась загонять свои чувства так глубоко, что они не мешали мне действовать соответственно обстоятельствам. Так глубоко, что о них мало кто мог догадаться. Джоанна могла. Всегда. "Ты молодец, — сказала она, когда мы с ней встретились на четвёртый год моей службы. К тому времени у меня уже было несколько наград за успешно проведённые операции. — Тренинг тренингом, но хороший тамплиер вырабатывает свою собственную защиту. Ты создала хорошую броню, и всё же не думай, что она защитит тебя от всего на свете. Под ней ты всё та же девочка, которую я увидела десять лет назад. Девочка, истерзанная грифоном, которая ни за что не хотела показать, как ей больно, и даже нашла в себе мужество улыбнуться. Ты так хорошо скрывала свою боль, что поразила всех санитаров, но я-то видела, каково тебе. Нам никуда не спрятаться от боли, мы лишь можем загнать её поглубже. Тот, кто этого не умеет, никогда не становится настоящим тамплиером. Но тот, кто теряет чувствительность к боли, не станет им тоже". Она была права. Я так и не притерпелась к виду чужих страданий, а философское отношение к смерти, которое во мне воспитывали все пять лет учёбы в академии Тампль, забывалось, когда я видела чью-то жестокую и бессмысленную смерть. А убитый ребёнок каждый раз ассоциируется у меня с трещиной в мироздании, которая не затянется никогда.

Я выяснила, что мальчик пропал между 14.55 и 15.10, когда няня оставила его возле универсама с одной милой дамой, пообещавшей присмотреть за малышом. Отправившись в нужный временной отрезок, я обнаружила, что милой дамой оказался смазливый молодой ублюдок, переодетый в женское платье. Его женоподобная внешность в первое мгновение сбила с толку даже меня. За годы службы я на какой только маскарад ни насмотрелась и кем только сама ни прикидывалась. Мерзавец наплёл Майки, что должен отвезти его к маме, которая ждёт их на берегу, и повёл мальчика в ближайший переулок, где был припаркован неброский мини-джип. Я следовала за ними до западной окраины — при неполном переходе пространство можно преодолевать с любой скоростью. Джип остановился недалеко от старой гавани, в заброшенном рыбацком посёлке, который собирались снести, чтобы состоятельным горожанам было где строить дачи. Майки вёл себя спокойно и доверчиво, но когда подонок, заведя его в заброшенный дом, скинул женский парик, а вместе с ним и добрую маску, малыш испугался и заплакал. Надо было видеть, как заулыбался мерзавец при виде его слёз. Как он радовался, предвкушая, что сейчас сполна насладится страданиями и страхом своей жертвы. Полный тайминг дался мне с трудом. Пространство словно бы уплотнилось, отделяя меня от жертвы и преступника, не позволяя мне вписаться в материю недавнего прошлого. Наверное, только ярость и помогла мне совершить переход. Моё появление было столь неожиданным, что мерзавец даже не успел удивиться. Я отключила сперва его, потом (уже другим способом) перепуганного ребёнка и вместе с Майки переместилась к себе домой. Прежде чем уничтожить убийцу, я хотела выяснить, не замешан ли он в каких-нибудь нераскрытых преступлениях. В его кармане оказались водительские права на имя Джима Криспела. Благодаря Джонни я могу свободно гулять со своего компьютера по полицейским архивам Объединённого королевства. Данные о двадцатидвухлетнем Криспеле я нашла быстро. Пару лет назад он был задержан по подозрению в попытке похищения. К счастью, соседка заметила, как он уводит со двора шестилетнего Тони Коркорана. Уголовное дело не возбудили — Криспел не успел сделать ребёнку ничего плохого. К тому же он убедил полицию, что всего лишь хотел покачать мальчика на качелях. Дескать к ним-то он его и вёл, а вовсе не со двора. Нераскрытых преступлений в отношении детей последние пять лет в Гринлендсе не было, а к тем, что были раскрыты, Джимми Криспел не имел никакого отношения. Интерпол им интересоваться не мог, поскольку Криспел никогда не покидал пределов королевства. Всё-таки хорошо, что этот ублюдок попадал в полицию и на него там сразу завели досье.