Агентство по борьбе с нечистой силой

Выбора не оставалось. Торчать в поле никто не хотел.

— А вы кто? — Антон поравнялся с мужчиной.

— Секретарь суда. Я буду вас встречать, провожать и записывать всё вами сказанное на судебном процессе.

— Кто нас будет судить? — спросил Павел из-за спины.

— Мы пришли.

Белая комната начала сужаться. Потолок падал. Стены окрашивались в жёлтый цвет. Большая трибуна образовалась перед глазами присутствующих.

Пять стульев уже стояли за спинами участников. Секретарь суда отошёл в сторону и напротив пятерых появился длинный, блестящий, деревянный стол.

— Прошу, садитесь, — приказал мужчина и сел за образовавшееся рабочее место: стул, стол, печатная машинка.

Тут то Кузя и вспомнил, что ему здесь не место.

— Эм, уважаемый, — зашептал домовой секретарю. Его все слышали, — я здесь случайно, хотел ребятам объяснить, что такое вселенский суд, да посмотреть, как их заберут. Мне бы домой.

Секретарь, настраивая печатную машинку, холодно ответил:

— Если вам тут не место, значит вас отправят обратно. Ждите.

За спиной пятерых послышался скрип двери и затем голос:

— Простите, я не опоздал?

Шесть голов повернулись на источник шума.

Мужчина, в коричневом потрёпанном пиджаке, с брифкейсом в правой руке, в таком же старом, как и пиджак, медленно помахал всем левой рукой и тут же пригладил крашеные от седины волосы.

— Как раз вовремя, — ответил секретарь облегчённо.

Мужчина второпях подошёл к столу, где сидели пятеро и сел на только что образовавшийся стул. Громко бросил брифкейс на стол, выбивая из него пыль.

Павел, сидевший ближе всех, замахал рукой, отгоняя пыль.

— А вы? — спросил он.

— Ваш адвокат, голубчик, — мужчина осмотрел остальных, — и ваш тоже, — ещё раз посмотрел на Кузю, — но не ваш, вы…

— Здесь случайно, был в одной комнате во время телепортации, — ответил Кузя.

— Разберёмся, — ответил адвокат и расстегнул брифкейс.

Он судорожно в нём рылся и наконец достал нужные бумаги.

— Так, так, вопрос, пока нет судей, какая у нас позиция? Признаём вину, не признаём? Ответственность берём на себя?

— Кхм, — Павел пытался поймать написанное на бумагах адвоката, — за что брать-то её? В чём нас обвиняют?

Адвокат бросил бумаги на стол. Приблизился к Павлу, ближе, чем тому хотелось и тихо спросил:

— Как в чём? Вы иск получили?

Павел развёл руками и замотал головой.

Мужчина выдохнул и обратился к секретарю.

— Видите, а я говорил, что нужно внедрять современную почтовую систему во всех уголках вселенной, а не только в тех солнечных системах, где проходить основная деятельность, — не дождавшись реакции секретаря, адвокат снова обратился к Павлу и ко всем остальным, по совместительству. — Вы, наверное, вообще ничего не понимаете, иск не читали, о законах не слышали, да наверняка про ответчика не знаете. А судьи? А судьи кто?

Все пятеро замотали головами. Даже Кузя, хотя он тут ни при чём.

— Встать, суд идёт, — огласил секретарь.

За большой трибуной стояло четыре стула, больших, кожаных, с удобной спинкой, мягких.

Слева от трибуны образовалась обычная деревянная дверь и тут же открылась. Первым появилась женщина. Молодая, красивая, с рыжими, почти красными волосами. Высокая, в ярком, чёрном платье, напоминавшем мантию. Ей голубые глаза притягивали и пугали одновременно. Она осмотрела присутствующих, улыбнулась секретарю и села на последний, самый дальний от двери, четвёртый стул. Стоит отметить, что этот судья, как и все последующие, были босиком. Ножки женщины были миниатюрные и гладкие. Что не скажешь о следующей.

Женщина, с чёрными, пышными волосами, со строгим лицом. Её не назовёшь красивой, но и уродливой тоже. Мантия была чёрного цвета, но казалась бледнее, чем у предыдущего судьи. И сидела она странно, не как платье, а как мешок. В ногах больше всего отличий. Ступни неуклюжие, все в морщинах, пальцы кривые, одни слишком большие, другие слишком маленькие. Она осмотрела всех своими карими, почти чёрными глазами, фыркнула от недовольства. Села на третий стул.

Следом зашёл мужчина. Молодой, энергичный. Блондин. Всем улыбнулся. Лицо гладкое, ухоженное, щёки румяные, губы наливные, красные. Мантия чёрная, казалось ярко-чёрная, но по-хорошему, даже светло чёрная, существуй такой цвет. Ступни красивые, мужские, большие, твёрдо стоящие. Судья сел на второй стул.

Последний судья, мужчина. Волосы седые. Адвокат, увидев их, погладил свои. Мантия чёрная-чёрная. Глазам печальные, полные мудрости. А под ними, цена этой мудрости — глубокие морщины. Само лицо бледное, но всё же здоровое. Ноги, как у старика. Шёл он медленно, может оттого, стул его был ближе всего к двери. Как только последний судья сел, всем остальным участникам было разрешено последовать их примеру.

Судья, седой, что у двери, поднял со стола документ и зачитал.