Агентство по борьбе с нечистой силой

Я достаю из кармана зажигалку. Открываю шкатулку. А она пуста. Я бегу в зал, где вчера падал перед женой на колени и ищу волосы на ковре. Всё тщетно. Я плачу. Ксюша смотрит на меня из-за угла.

Я прихожу со шкатулкой и своей историей в «Агентство по борьбе с нечистой силой». Мне становится стыдно. Я хочу освободить жену. Хочу, чтобы она любила меня по своей воле.

В офисе агентства, на третьем этаже, сидят два мужчины. Антон и Павел. Именно они выслушали меня и не смогли скрыть отвращение.

Антон заговорил первым:

— Что если сжечь волосы с головы, по одному?

Я подумал, прежде чем ответить:

— Гадалка ясно выразилась. Волосы из кружки. Но их нет.

— А сама гадалка?

— Мертва.

— Мы можем найти другую гадалку, — сказал Павел, — найти бы настоящую, не обманщицу.

Антон повернул к нему голову.

— Может, оставить всё как есть. Пусть живёт со своей ошибкой.

— А что насчёт девушки? Она в чём виновата?

Я соглашаюсь с Павлом.

— Поздно раскаиваетесь. Сколько вы прожили вместе, восемь лет? — судит меня Антон.

Мы ездим по всему городу. На заднем сиденье, Павел с десятками газет, ищет объявления, связанные с гадалками. Он называет адрес, Антон давит на педаль газа.

Объезжаем с десяток гадалок. Мужчин, женщин. Они все проваливают один тест.

— Как приворожить человека? — спрашиваем мы.

— Берём две лягушки…

— До свиданья.

#

— Как приворожить человека?

— Кровь девственнице разливаем по телу…

— А если девушка уже не девственница?

Мужик сложил руки на груди, задумался на секунду.

— Тогда, зачем вам она?

Мы с радостью сказали:

— Прощайте.

#

— Как приворожить человека?

— Никак.

— Вы даже придумывать ничего не стали. Похвально. Но почему?

Женщина с красным платком на голове раздражённо ответила:

— Так лучше спится по ночам.

Перед самым выходом из квартиры гадалки, Павел остановился и уточнил:

— Что если мы хотим снять такой приворот?

Гадалка посмотрела в его честные глаза и всё поняла.

— Тогда садитесь и рассказывайте.

Оказалось, у людей, что занимаются гаданием, есть некий кодекс чести. Они следуют ему беспрекословно и не обсуждают между собой. Правила довольно просты: не бери больше энной суммы, не разрушай семьи и не никогда не делай любовный приворот.

Гадалка выслушала мою историю. Я краснел так же, как когда рассказывал эту историю парням из агентства. И лицо отвращения было у неё такое же.

— Я надеюсь, она горит за это в аду. Как будешь и ты, — с этими словами она ушла в другую комнату и через минуту вернулась с чайником. Встала посреди комнаты. Упёршись свободной рукой в пояс, сказала:

— У кого-нибудь есть термос?

#

Ксения ждала нас у входа в агентство.

Я, Павел и Антон вышли из лифта. У меня в руках термос с кипячёной водой и моим волосом на дне.

Мы подходим и не успев ничего сказать, Ксюша говорит, что скучала по мне. Я не смотрю на парней, но чувствую их осуждающий взгляд.

Мы заходим. Садимся у стола. Я открываю термос и ставлю его на стол. Прошу у Ксюши волос. Она боится, но делает, как я говорю. Она меня любит.

Её волос падает на дно термоса. Я поднимаю его и делаю глоток, передаю своей жене, и она повторяет.

Мы выпиваем всю воду.

Я смотрю на неё. Она смотрит на меня. Антон и Павел смотрят на нас.

Глаза Ксюши, такие ласковые и глубокие, в один момент меняются.

Она смотрит на меня глазами восьмилетней давности. Я узнаю в них грубость, холод.

Ксюша поднимает свои руки и рассматривает их. Одну за другой. Поворачивает их. Вглядывается в ладони. Замечает кольцо. Гладит его. Дышит рывками. Ладонь с кольцом сжимается в кулак. Она бьёт меня по лицу. Я чувствую кольцо своей щекой. Павел хватает её за руки. Она орёт и пытается вырваться. Плачет, ноги подгибаются. Она кричит:

— Ты украл мою жизнь!

Меня попросили выйти, и я не стал сопротивляться. На улице мне стало тошно. Я запаниковал. Моя жизнь, её жизнь: руины. Мы никогда не вернёмся. Сегодня утром она принесла мне завтрак в постель и поцеловала. Её улыбка казалась такой искренней. Я не верил, что приворот еще действует. Не верил, что последние восемь лет были ложью.

Я ходил из стороны в сторону, злился. Не может быть. Она любит меня. Я точно это знаю.

Я возвращаюсь на третий этаж. Она сидит на диване и плачет. Антон сидит рядом, утешает её. Павел кладёт пакетик персикового чая в кружку. Это моя женщина, моя жена.

— Давай поговорим, — я стою на пороге, — пожалуйста.

Антон встаёт и загораживает мне проход.

— Тебе лучше уйти, — говорит он.

— Нет, — отвечаю я, громко, — мне нужно поговорить со своей женой.

В этот момент, рядом проходит Павел, с горячимчайником.

Я выпячиваю грудь и иду напролом.

Павел смотрит на Ксюшу, на её реакцию, как она поднимает ноги с пола и вжимается в угол дивана.

Ещё мгновение и Павел бьёт меня чайником. Кипяток выплёскивается в сантиметрах от моего лица. Я падаю на пол.

Никто обо мне не беспокоится. Я лежу, и никому до меня нет дела.

Я изгибаюсь на полу так, чтобы увидеть лицо Ксюши.

— Ты была счастлива со мной, — говорю я, пытаясь игнорировать жжение лица, — я видел это. Ты должна помнить. Наши времена. Нашу свадьбу. Медовый месяц. Наш быт. Как мы занимались любовью. Как лежали вечерами. Ты же помнишь?