Агентство «Томпсон и К°»

Элис не была столь высокомерна. Ее женская проницательность сразу помогла ей отметить очевидное несоответствие между служебным положением Робера и его обликом, оценить вежливую сдержанность, с какой он принимал лестные слова некоторых пассажиров, в частности Роже де Сорга.

— Что вы думаете о вашем соотечественнике? — спросила она однажды француза, когда тот завел речь о Робере.— Мне кажется, он необщителен.

— Он горд и знает себе цену,— ответил де Сорг, не пытаясь скрыть очевидной симпатии к переводчику.

— В его положении вести себя так может только очень достойный человек,— сделала заключение Элис.

Однако Робер скоро вынужден был покончить со своей отчужденностью и приступить к выполнению прямых обязанностей гида-переводчика еще до того, как «Симью» причалит к первому острову.

После того как корабль вышел из пролива Ла-Манш, он постоянно следовал курсом вест-зюйд-вест, немного южнее того курса, которым надлежало идти, чтобы достичь Азорских островов. Капитан Пип вел корабль на самые западные острова, чтобы показать их пассажирам. Судя по тому, как шли дела, осуществить эту возможность предстояло довольно скоро.

— Могли бы вы, господин профессор,— спросил Роже на четвертый день путешествия,— сказать, какие острова будут на нашем пути первыми?

Робер растерялся. Таких подробностей он не знал.

— Ну ладно,— примирился с этим Роже,— мы спросим у капитана. Ведь Азорские острова принадлежат Португалии, не так ли? — возобновил он вопросы после непродолжительного молчания.

— Кажется, да,— пробормотал Робер.

— Признаюсь, дорогой профессор, что совершенно ничего не знаю об архипелаге,— продолжал Роже.— Вы думаете, будет что-нибудь интересное?

— Конечно.

— А что именно? — допытывался Роже.— Природные достопримечательности, не так ли?

— Несомненно,— посмешил подтвердить Робер.

— А поселения?

— Само собой разумеется.

Роже озадаченно посмотрел на собеседника. Лукавая улыбка скользнула по его лицу. Он снова приступил к расспросам:

— Побеспокою вас еще немного, господин профессор. Программа предусматривает высадку только на трех островах: Фаял, Терсейра и Сан-Мигель. Есть ли другие острова на архипелаге? Миссис Линдсей хочет знать, сколько же их всего, а я не могу ей ответить.

Роберу показалось, что его пытают. Слишком поздно осознал он свою неосведомленность там, где должен все знать и отвечать на любые вопросы.

— Пять,— уверенно ответил он.

— Большое спасибо, господин профессор,— насмешливо поблагодарил Роже, прощаясь.

Робер бросился в свою каюту. Перед отплытием из Лондона он предусмотрительно обзавелся книгами, содержащими сведения о местах, где пролегал маршрут корабля. Почему он не изучил эти книги раньше?

Робер взял справочники по Азорским островам. Увы! Он ошибся, утверждая, что островов всего пять. Их оказалось девять. Робер почувствовал себя посрамленным. Он даже покраснел, хотя никто его не видел. Он поспешил наверстать упущенное и целые дни проводил, не отрываясь от книг. Лампа в его каюте горела далеко за полночь. Роже все понял, и это обстоятельство его позабавило.

«Зубри, дорогой, зубри,— отметил он про себя.— Ты такой же профессор, как я папа римский».

Утром седьмого дня плавания, то есть 17 мая, в восемь часов Саундерс и Гамильтон подошли к Томпсону, и Саундерс очень официально заметил, что, согласно программе, «Симью» должен был ночью бросить якорь в Орте, столице острова Фаял. Томпсон рассыпался в извинениях, списав нарушения в программе на погоду и состояние моря. Разве можно предусмотреть, что придется бороться с таким ветром и такими волнами? Саундерс и Гамильтон не удостоили его препирательством. Они констатировали отступление от расписания, и этого им было достаточно. Оба с достоинством удалились, и барон дал выход своей желчи в кругу семьи.

Можно предположить, что и корабль и стихия будто почувствовали недовольство столь значительного лица. Ветер с утра начал слабеть и внезапно стих совсем. Как следствие этого спала волна. Судно устремилось вперед быстрее. Ветер вскоре превратился в легкий бриз, и путешественникам показалось, что они в водах мирной Темзы.

Как только установилась спокойная погода, на палубе показались наконец один за другим несчастные пассажиры, не выходившие на палубу целых шесть дней. Их побледневшие, осунувшиеся лица свидетельствовали о пережитых страданиях.

Безучастный среди всеобщего оживления, Робер, опираясь на поручни, вглядывался в горизонт, высматривая землю.

— Извините, господин профессор,— раздался позади голос,— не находимся ли мы сейчас на месте исчезнувшего континента, называемого Атлантидой?[38]

Робер обернулся и увидел перед собой Роже де Сорга, Элис и Долли.

Если Роже, задавая этот вопрос неожиданно, надеялся «поймать» соотечественника, то он просчитался. Его урок пошел Роберу на пользу, и гид хорошо подготовился.

— Именно так,— ответил он.

— Атлантида действительно существовала? — спросила Элис.

— Кто знает,— ответил Робер.— В рассказах об этом континенте перемешаны и истина и вымысел.

— Но ведь существуют свидетельства и доказательства ее существования? — снова спросила Элис.