Агентство «Томпсон и К°»

Как мы уже говорили, кавалькада распалась на отдельные группы, но, по крайней мере, три пары сплоченно шли след в след. Тигг, окруженный со всех сторон, не мог и помыслить, чтобы ускользнуть от своих надзирательниц. Девицы Блокхед, обуреваемые глухой яростью, не отставали от него ни на один лошадиный шаг. Мисс Мери, разгорячась, несколько раз посылала свою лошадь вперед, так что та подталкивала лошадь мисс Маргарет. Тогда раздавался пискливый голос: «Осторожнее, пожалуйста, мисс», но позиций при этом воюющие стороны не меняли.

Туристы ехали по плодородной, хорошо освоенной земле. Здесь выращивались европейские и тропические культуры, но более всего было плантаций кактуса-опунции.

Так получилось, что жителей Канарских островов обошло чудовище, именуемое Прогрессом. Сначала крестьяне занимались выращиванием сахарного тростника. Но когда люди научились получать сахар из свеклы, островитяне потеряли все, что добывали тяжелым трудом. Не отчаиваясь, труженики засадили землю виноградниками, но на них обрушилась другая напасть, против которой не могли найти средства,— филлоксера[105]. Почти полностью разоренные, канарцы заменили виноградные кусты кактусом-опунцией, чтобы разводить кошениль, и в короткое время стали основными поставщиками этого ценного насекомого, из которого получают краску. Но наука, обесценившая сахарный тростник и не защитившая от микроскопических врагов виноградную лозу, ударила по канарцам новым открытием, не давая встать на ноги. Были созданы химические красители на анилиновой основе. Это грозило производителям кошенили окончательным разорением.

Однако бесконечные трудности только способствовали все новой предприимчивости местных жителей. Они многого добились бы своим упорным трудом, если бы не засуха. Иногда проходили недели, месяцы, даже годы, а на землю, сожженную солнцем, небо не посылало ни капельки дождя. Засуха здесь — настоящее бедствие. И сколько же требуется труда и изобретательности, чтобы от нее защищаться: густая сеть водопроводов несет воду с вершин в долины; люди роют углубления вокруг стволов кактусов, деревьев алоэ, чтобы туда стекала влага, собранная широкими листьями растений.

Было около восьми часов, когда кавалькада углубилась в заросли молочая. Дорога постепенно поднималась вверх, зажатая с двух сторон частоколом уродливых, колючих стволов, полных смертельно ядовитым соком. Они выглядели странно и враждебно. Но по мере того, как путники поднимались вверх по склону, эти заросли уступали место более привлекательным на вид деревьям с гладким, блестящим стволом. В нем течет совершенно безвредное молочко, струя которого брызжет метра на три, чуть только ударишь по стволу.

Уже через полчаса путники были на вершине Кальдейра-де-Бандана, кратера в форме правильного круга, глубиной двести тридцать метров. На дне виднелся дом фермера и его поля.

Затем осмотрели по пути Сима-де-Гирамар, другой кратер, от него остался только узкий бездонный колодец. Здесь туристы развлеклись тем, что слушали, как отдается бесчисленным эхом каждый брошенный в колодец камень. И наконец, около одиннадцати часов кавалькада прибыла в Сен-Лоран — селение с двумя тысячами жителей. Здесь, по утверждению проводника, можно пообедать.

Действительно, поесть тут было можно, если не быть слишком привередливым. Фруктов, притом самых великолепных, в Сен-Лоране много, но других продуктов не хватает. Проголодавшиеся туристы с аппетитом съели «гофьо», поданное на второе. Это национальное блюдо представляет собой варево из ячменной или пшеничной муки, предварительно обжаренной и разведенной в молоке. Хотя оно и малопривлекательно на вид, но голодным туристам понравилось. Всем, кроме непримиримого Саундерса. Он сурово записал в своем блокноте: «гофьо». Осмелиться подать ему «гофьо»! Уже за одно это он вправе требовать сто фунтов на возмещение морального ущерба.

Когда обед закончился, все снова сели на лошадей. Но порядок шествия теперь несколько изменился. Обе девицы Блокхед, бдительные хранительницы Тигга, оказались в одном с ним ряду.

Да, благодаря одному изобретательному маневру им удалось устранить мисс Маргарет Гамильтон, и теперь она продолжала путь в одиночестве, так же как и господин Абсирфус Блокхед. Ее соперницы, гордые своей победой, не спуская глаз с отвоеванного Тигга, шествовали по обе стороны от него.

Этот переворот произошел, впрочем, не без сопротивления. Когда Маргарет обнаружила, что ее место занято, она возмутилась и запротестовала.

— Но, мисс,— сказала она, обращаясь к обеим сестрам сразу,— мне кажется, это мое место.

— К кому из нас изволите…— язвительно начала мисс Бесс,— обращаться, мисс? — закончила фразу мисс Мери, не менее издевательским тоном.

— Места…

— …не пронумерованы, как я полагаю!

Что касается Тигга, то он не прислушивался к этим разговорам и не подозревал о военных действиях, развернувшихся из-за него. С вежливой беспечностью он позволял окружающим распоряжаться собой, вполне довольный нежной опекой.