Агентство «Ван Хельсинг»

Она смахнула со щек слезы, поправила прическу и скользнула в портал. Никто не обратил внимания на неожиданно появившуюся в темном закутке рядом с кофейней женщину в строгом голубом костюме. Мира одернула пиджак и вышла на тротуар. Ланселота вместе с Лиляной и еще какой-то заплаканной женщиной, она заметила сразу, придала своему лицу невозмутимое выражение и перешла дорогу.

— Добрый день, — вежливо поздоровалась она с незнакомой женщиной, та окинула ее оценивающим взглядом и скромно потупила глаза. — Что случилось?

— У нее пропал сын, — коротко пояснил Ланселот.

— И что? — приподняла бровь Мира.

— Я думал, ты можешь посмотреть и помочь, — тон рыцаря перестал быть уверенным.

— Где смотреть? — уныло спросила чародейка.

— На детской площадке, я покажу, — оживилась Саша.

Мирослава около получаса с безучастным лицом бродила среди каруселей, качелей, горки и песочницы, не отрываясь глядя в землю. Она чуяла остаточную магию, но очень слабую и тусклую, и определить по ней, кто колдовал было невозможно. В конце концов, она глубоко вздохнула, присела на скамейку, достала из внутреннего кармана пиджака портсигар и закурила маленькую сигару. Ляна удивленно уставилась на волшебницу, не веря своим глазам, запах крепкого дорогого табака сизым облаком окутал Миру.

— Ну, что? — тихо спросил Ланселот, усаживаясь рядом с задумчивой чародейкой.

— Я не чувствую никакой сильной магии, ребенка, скорее всего, похитил обыкновенный человек. Пусть твоя дамочка идет в полицию, — стряхивая на землю пепел, пробормотала Мирослава.

— Ты уверена? — он посмотрел ей прямо в глаза.

— Не очень, — честно ответила волшебница.

— Ладно, — Ланс печально вздохнул и направился к матери. — Вам стоит написать заявление в полицию, вот мой номер, если что, звоните, — он протянул ей свою визитку.

— Конечно, Ланселот, — Саша мило улыбнулась, Ляна скривилась и села рядом с Мирославой.

— У нас ничего нет, — негромко сообщила она чародейке, та бросила на нее быстрый пронзительный взгляд и затянулась. — Я не из тех девушек, которые лезут к женатым мужчинам.

— Мы не женаты, — грустно усмехнувшись, возразила волшебница. — И не беспокойся, я не ревнивая и не слепая, если у вас что-то будет — я это сразу замечу и убивать никого не стану. Так что, расслабься, — она улыбнулась, потушила сигару и бросила бычок в урну. — Если я больше не нужна, то я возвращаюсь.

Ланселот коротко кивнул, и Мирослава растаяла в воздухе. Материализовавшись в коридоре агентства, она, цокая каблуками, направилась к себе.

— О! Мирослава, хорошо, что я тебя поймал, не видела остальных? — окликнул ее Шеф.

— Аня с Антоном в Хранилище, Лиляна с Ланселотом в городе, а что? — коротко ответила чародейка.

— У нас новое дело.

— Кажется, я уже знаю какое, — глубоко вздохнула волшебница и пошла в сторону конференц-зала.

Испания, г. Мадрид. 1653 г.

— И зачем ты меня сюда притащил? — недовольно поинтересовалась Мирослава, скрещивая руки на груди.

Они бодрым шагом шли по узкой темной улочке с выщербленной брусчаткой. Лоэгайре беззаботно насвистывая какую-то простенькую мелодию, шагал впереди и чистил апельсин, бросая шкурки прямо на землю, чародейка, приподняв обеими руками полы длинной светло-голубой юбки, брезгливо обходя лужи, следовала за ним.

— Ты меня слышишь? — окликнула мага она.

— Слышу, слышу, — насмешливо отозвался он. — Сейчас все сама увидишь. Апельсин хочешь? — он с озорной улыбкой протянул ей сочную дольку.

— Меня уже тошнит от апельсинов, — поморщилась волшебница, но отказываться от угощения не стала.

Впереди послышался гул, нарастающий с приближением к тупику, которым заканчивалась улочка. Прямо перед глухой стеной, Гайре резко свернул налево. Они прошли под облупившейся каменной аркой и оказались на просторном поле, заставленном шатрами и палатками. Повсюду чадили костры и мелькали фигуры людей. Мирослава остановилась и удивленно осмотрелась.

— Добро пожаловать в цыганский табор! — делая грациозный поклон и обводя поле рукой, воскликнул Лоэгайре. — Прошу за мной.

Он легко спрыгнул с полуметрового каменного уступа и подал руку Мирославе, та осторожно спустилась вслед за ним и одернула кожаную коричневую жилетку, надетую поверх платья. Они прошли в самое сердце лагеря и остановились возле большой богато расшитой палатки, откуда сразу же вышел высокий статный цыган. Черные как смоль волосы обрамляли смуглое скуластое лицо, на котором как два уголька тлели антрацитовые глаза, щеки были гладко выбриты, а в уши были вставлены золотые серьги. Одет хозяин табора был в расшитый золотом камзол и красные шаровары, заправленные в черные кожаные сапоги, из оружия при нем был только изогнутый кинжал в украшенных драгоценными камнями ножнах.

— Это и есть та девушка, Лоэгайре? — не здороваясь, обратился он к магу.

— Да, это Элис, — маг улыбнулся.

— Меня зовут Годявир, — представился цыган. — Очень рад принимать у себя друга Лоэгайре, — хитро улыбаясь, сказал он и поцеловал чародейке руку, та лишь улыбнулась уголками губ. — Прошу к костру!