Агентурная разведка. Книга вторая. Германская агентурная разведка до и во время войны 1914-1918 гг.

Министерство внутренних дел также являлось объектом германской разведки. Так, например, известно, что Штюрмер , в бытность его министром внутренних дел "временно утерял" военные шифры. Через некоторое время эти шифры нашлись[80]. Это не должно казаться удивительным, так как, по словам того же Селивачева, "фрейлина Никитина роется в столе Штюрмера и читает находящиеся там бумаги".

Милюков же чрезвычайной комиссии врем, пр-ва рассказывал следующее о Штюрмере за время нахождения последнего во главе русского правительства[81].

"…Бенкендорф, который беседовал со мною довольно откровенно, рассказывал, что появление Штюрмера испортило все его отношения, что он привык пользоваться доверием иностранцев, что всегда ему предупредительно сообщали всякие секретные сведения, а теперь он оказался в таком положении, что когда он приходит, то от него припрятывают в стол бумаги, чтобы не показывать, и что когда он, шокированный этой переменой, спросил о причине, то ему сказали: "Знаете, мы не уверены теперь, что самые большие секреты не проникнут к нашим врагам. Напротив, мы имеем признаки, что каким-то способом эти секреты становятся известными неприятелю со времени назначения Штюрмера". (Курсив мой. — К.З.)

Характеризуя русские придворные сферы, Милюков той же комиссии сообщил еще следующее:

"…Что меня еще укрепило в мыслях, что есть что-то таинственное в способе сношений с германцами — это прошлое Манасевича-Мануйлова, о котором мне сообщил Извольский. Это было во время бытности Извольского министром иностранных дел. К нему явился Пурталес (германский посол в России), очень смущенный, и заявил, что он попал в неприятную ситуацию… О которой Извольский знал раньше, именно о попытке подкупа одного из сотрудников "Нового Времени". При этом указывалась довольно солидная цифра, кажется, 800.000, которая была дана в распоряжение Пурталеса для этого подкупа. Посредником при этой операции взялся быть Манасевич, который сделал это предложение, как мне говорили, Пиленко, который резко отказался и прогнал его…"

Министра внутренних дел Протопопова " обрабатывал" некий "спирит" Перен , сумевший внушить Протопопову такое безграничное доверие, что последний хлопотал о разрешении ему въезда в Россию, в то время, как контрразведке было известно, что он сотрудник германской агентурной службы.

В конце 1914 г. контрразведка совершенно случайно напала на след германского агента полковника русской службы Штауфа , Артура Гуговича, занимавшего должность начальника шорного отделения дворцовых конюшен. Когда Штауф почувствовал, что его тайная деятельность раскрывается, или, вернее, близка к раскрытию, он притворился больным и лег в немецкий лазарет (в Петрограде), где и был отравлен таинственным образом, вероятно самими же германскими агентами, боявшимися с его стороны разглашения тайны.

Но исключена также возможность, что Александра Федоровна Романова непосредственно оказывала ценные услуги германской разведке. По крайней мере, тот же Милюков заявил комиссии временного правительства следующие данные о ее сношениях с немцами:

"…Я разумею, конечно, личное влияние Александры Федоровны. Но знаю, что говорится о ее сношениях, допустим, что они были личного характера, это возможно, но что они были — это несомненно. Были лица, которые приезжали регулярно, говорилось, что это поездки за лекарствами, вероятно, были личные сношения с родственниками, были предлоги, были протекции, которые оказывались раненым и даже убитым на счет похорон их, была общая атмосфера сочувствия Германии… Я знал фамилию лица, которое ездило регулярно за границу за лекарствами… Был ряд маленьких случаев, которые показывают, что были симпатии, сочувствие и непосредственный контакт…"

Быть может, что со временем мы услышим более достоверные данные об этом "непосредственном контакте" и регулярных поездках за "лекарствами"…

Весьма деятельно "работали" в пользу немцев также всевозможные официальные и полуофициальные датские представители вокруг русских центральных военных учреждений. Была раскрыта шпионская деятельность двух датских телеграфных чиновников. Они были высланы из России, но это их не удовлетворило, и они, пользуясь связями датского двора с русским, попытались себя реабилитировать. Попытка, однако, успехом не увенчалась.

Но дело не в этих двух датских телеграфных чиновниках, случайно попавшихся. За их спиной германская разведка имела колоссальных размеров предприятие, дававшее ей неоценимой важности документы и обеспечивавшее быструю телеграфную связь с резидентурами.