Агенты Берии в руководстве гестапо

Наложился еще один фактор, сказавшийся позже роковым образом. В то время в советской разведке (и не только в разведке, но даже в вооруженных силах) действовала установка, что пользоваться радиосвязью можно лишь в крайнем случае из-за опасности пеленгации. Да оно, вроде бы, и не требовалось. Зачем нужна радиосвязь, если существовали и исправно действовали более надежные каналы передачи информации – системы «почтовых ящиков», цепочки курьеров, ведущие к «легальным резидентурам» в посольствах и торгпредствах. Из-за закрытия границ Швейцарией для обосновавшихся там разведчиков настал тот самый крайний случай. Но настал неожиданно. И группа Шандора Радо, прежде передававшая материалы через парижскую резидентуру, оказалась к этому не готова. Передатчик ей забросить успели, можно было собрать еще несколько – Радо завербовал супругов Хаммель, владельцев радиомастерской. Но не имелось ни шифров, ни специалистов для шифрования и работы на ключе.

Это как раз и был один из моментов, когда приходилось нарушать конспирацию, чтобы восстановить утраченные контакты. Адрес Радо Центр передал двум агентам, имевшим радиосвязь. Одной из них являлась Урсула Хамбургер («Соня»). Она потеряла мужа-разведчика, арестованного в Америке, жила в Швейцарии с двумя детьми и создала маленькую группу, куда, кроме нее, входили два англичанина, бывших испанских интернационалиста: Леон Бертон («Джон») и Александр Фут («Джим»). За Бертона она вышла замуж, обоих обучила специальности радистов, и к началу Второй мировой ее передатчик оказался единственным действующим в Швейцарии. Получив приказ Центра, она связалась с Радо и принялась вместе со своими подчиненными тренировать чету Хаммелей в работе с передатчиком.

Координаты Радо были переданы и в Бельгию Сукулову-«Кенту». О его визите щвейцарскую группу предупредили через рацию «Сони». Несмотря на пограничные трудности, «Кент» сумел приехать в Женеву под видом деловой командировки. Привез шифры и провел с Радо несколько уроков по кодированию текстов. Да вот только быстро доставить на Запад новые шифры было затруднительно. А события торопили. Поэтому Сукулов привез свои шифры. И у резидентур Радо и Треппера они оказались общими (кроме передатчика «Сони», у нее остался другой).

Москве требовалось восстановить и разведсеть в Англии. Поэтому, завершив подготовку новых радистов, Урсула «Соня» получила предписание выехать туда. Следом за ней отправился муж-англичанин Бертон. Надо отметить, что британскую контрразведку «Соне» удалось провести мастерски. Ведь на заметку она попала еще в юности, будучи очень левой журналисткой и вступив в компартию Германии. Потом вместе с первым мужем Рудольфом работала на советскую разведку в Шанхае. Провалились, чудом сумели бежать порознь. Рудольф загремел в американскую тюрьму… То есть след за ней тянулся «еще тот». Однако она изобразила, будто ее, как убежденную антифашистку, оскорбил пакт Молотова-Риббентропа, что она полностью разочаровалась в Сталине, и именно для того переехала в Англию, чтобы порвать с советской разведкой и мирно жить с мужем и детьми. Все это было разыграно настолько ловко, что британцы, а позже и американцы, поверили. Настолько поверили, что так никогда и не обнаружили ее подключения к активной деятельности…

Третий член ее группы, Фут-«Джим», вместе с передатчиком остался в Швейцарии и перешел в подчинение Радо. В этой стране существовал еще один осколок старой сети Поляковой – группа Рашель Дубендорфер («Сиси»). И чтобы восстановить связь с ней, оборванную два года назад, Центру снова пришлось идти на нарушение конспирации: передавать Радо по радио ее адрес. Он нашел «Сиси» и присоединил к своей организации. Вот такими способами, часто через пень-колоду, реорганизовывалась погибшая в 1937–1938 гг. советская разведка. Тем не менее Берия эту задачу решил. К приближению решающих событий агентурные сети, хоть и слепленные часто «на живую нитку», снова были боеспособны и готовы к работе.

«Странная война»

7 октября 1939 г., сразу после завоевания и раздела Польши, Гиммлер получил еще один высокий пост. Декретом Гитлера, который подписали также Геринг и Кейтель, он был назначен «комиссаром рейха по утверждению германской расы». И именно ему поручалось «германизировать Польшу». Как раз после этого он стал вхож в ближайшее окружение фюрера, оттеснив большинство министров, хотя сам еще не имел министерского портфеля. Ему вменялось в обязанность «устранять пагубное воздействие иностранной части населения, представляющей опасность для рейха и для сообщества германского народа», для чего ему предоставлялся выбор средств и полная свобода действий.