Агенты Коминтерна. Солдаты мировой революции.

12 августа Б. Д. Михайлов сообщал об увеличени дефицита в бюджете центрального органа КП Аргентины «Интернасиональ» до 2120 песо (примерно 870 американских долларов) в месяц. Кроме того, обнаружилось, что газета задолжала жалованье своим сотрудникам в размере 8237 песо. В связи с этим в ЦК партии «довольно неожиданно» был поставлен вопрос о превращении издания из ежедневного в еженедельное. Представитель ИККИ выступил против, употребив все свое красноречие, но потерпел поражение. Члены ЦК пришли к выводу, что быстро развернуть кампанию в поддержку газеты невозможно, а на вопрос, почему о необходимых мерах не подумали раньше, один из партийных руководителей ответил: «Кое-что делали, но главным образом надеялись на помощь Москвы».

«Интернасиональ» начал выходить еженедельно с двумя страницами на итальянском языке, предназначенными для иммигрантов.

В письме, датированном 28 августа 1926 года, Михайлов анализировал деятельность Южноамериканского секретариата (бюро) Коминтерна. Отметив, что функционирование данного бюро сводится, по существу, к пропагандистской и информационной работе его секретаря — члена ИККИ Х. Ф. Пенелона (1890–1954), поскольку в качестве структурного подразделения он просто не существовал, Михайлов, исправляя положение, предложил расширить бюро за счет представителей от южноамериканских компартий, сформировать из части его членов Южноамериканское бюро Профинтерна, перевести в Аргентину руководство Антиимпериалистической лиги, а также усилить состав редакции местного журнала «Корреспонденсия судамерикана» [285].

Деятельность Вильямса не ограничивалась исключительно вопросами южноамериканского коммунистического движения. Письмо от 5 ноября 1926 года недвусмысленно свидетельствует о том, что он не забывал выполнять и просьбы Иностранного отдела ОГПУ. «Я узнал, — писал Б. Д. Михайлов, — что у Берта Кенворта (т. е. КП Аргентины. — М. П.) есть связи (симпатизирующие люди) в одной иностранной компании, занятой насаждением каучуковых плантаций на только что купленной у местного правительства территории. Я помню, что одно из «соседних учреждений» (где сидит Тр[илисс]ер) ранее интересовалось вопросом — как достать семена каучукового дерева для посадки его в прикаспийской полосе. Спросите «соседей», интересует ли их еще этот вопрос; если да, то местные тов[ари]щи полагают, что эти семена можно здесь достать «частным порядком»; люди, у которых можно получить семена, — специалисты, знающие, как можно семена переправить (что особенно трудно ввиду своеобразных особенностей их прорастания)».

Чем кончилась эта попытка экономического шпионажа неизвестно, однако очевидно, что советские разведывательные органы имели самые смутные представления об условиях произрастания каучуконосов — иначе бы они не планировали их культивировать в засушливых Прикаспийских степях.

Кроме вышеуказанных стран, Б. Д. Михайлов в 1926 году как представитель ИККИ посетил Чили.

18 августа он писал И. Пятницкому («Михаилу»): «Моя поездка к Лапулоу (т. е. Чили. — М. П.) задержалась по ряду причин: 1) Необходимо было здесь довести до конца работу по подготовке Б[уэнос]-А[йресской] конференции. 2) Прямое жел[езно]дор[ожное] сообщение все еще прервано (дорога завалена снегом). 3) Я очень плохо переношу гнилую, холодную, сырую южноамериканскую зиму и каждый третий день лежу в постели с высокой температурой; болит грудь и горло; ехать в таком состоянии с перспективой путешествия на ослах по снежным Кордильерам — значит рисковать свалиться окончательно. 4) Есть затруднения с костюмом (т. е. с паспортом. — М. П.). Снабдить меня платком (т. е. визой. — М. П.) в учреждении Лапулоу отказались без соответствующего удостоверения из учреждения Франсуа (т. е. Швейцарии. — М. П.). Представиться туда я не рискнул, памятуя историю с моим костюмом в учреждении Франсуа у Гибсона (т. е. ЦК партии. — М. П.). На днях еду на пару дней в другой город, чтобы попытаться там получить непосредственно от людей Лапулоу все необходимое. Если это выйдет, выеду тотчас же по окончании конференции…»

Так оно и случилось. Конференция партийной организации Буэнос-Айреса завершилась 29 августа, а на следующий день Б.Д. Михайлов сел в поезд, направившийся к чилийской границе. 1 сентября он уже был в Вальпараисо, в конце месяца — в Сантьяго. Чилийская «экспедиция» завершилась в конце октября. Ее результатами Б. Д. Михайлов был доволен: ему удалось подготовить съезд КП Чили, состоявшийся, правда, в его отсутствие в январе.