Агенты национальной опасности

Коломойский уловил намек наперсницы. Генпрокурор Украины с подачи Порошенко возобновил уголовное дело против Бени по факту покушения на убийство десятилетней давности, отсюда приглашение в Москву вполне может обернуться засадой.

– Передай бренд-шефу, что Беня знает за облаву, – сказал он, укладываясь на диван.

– Кому передать? – не поняла тетя Хана.

– Белковскому, – пояснил Беня. – Он у них теперь лицо канала. На его месте я бы прятал такое лицо в штанах. В мышиной возне не участвую. Честь имею!..

– Лежи уже, атлант! – фыркнула тетя Хана. – Честь он имеет! Снимай кацавейку…

Словом, на «Дожде» пришлось говорить о прекрасном без пассионарного олигарха. Было о чем. Например, о снятой с репертуара опере «Тангейзер» Рихарда Вагнера, поставленной в Новосибирском театре, по идее, в знак протеста против засилья-морали, всяческой нравственности, культурных традиций, библейских заповедей, «кровавой гэбни», убийства Немцова и оккупации Крыма. А также еще против неизвестно чего.

Поскольку оперы Вагнера, которую поставил теперь изгнанный режиссер Борис Мездрич, никто не видел, заговорили о проблеме героизма на Украине. С героями там все в порядке. Каждый второй герой, а каждый первый обязан славить его. И гагары тоже стонут, на себе испытывая повальный героизм, но им, гагарам, недоступно.

Белковский расширил тематику прекрасного и сказал Павлу Лобкову: «Путин, как всякий провинциальный человек, считает, что евреи правят миром, но мы с тобой, Паша, как настоящие евреи, знаем, что ни фига они не правят».

Ему решительно возразили: «А Ротшильды? А Беня Коломойский, который контролирует не только Днепропетровскую вотчину, хотя и не губернатор уже, но также Харьковскую, Одесскую, Запорожскую, Херсонскую и Николаевскую области? Почти всю Новороссию, короче. Разве мало на душу одного еврея?..»

– У нас есть вопрос от телезрителя, которому не наплевать, – вмешалась

вторая ведущая Анна Монгайт, уводя базар от щекотливой темы. – Вопрос такой: поставят ли Путину памятник? Если да, то где и когда?

– Памятник Путину я готов поставить сам, – ухмыльнулось лицо канала. – Пригласим скульпторов, архитекторов, соберем денег – и будет ему шикарный монумент на Новодевичьем…

– И обнесем его нецензурным забором! – радостно проблеял обретший статус «настоящего» Павел Лобков.

– Это, когда-мы придем к власти, – уточнил Белковский. – Что произойдет не позднее 2017 года…

Так на телеканале «Дождь» началась заказная весенне-летняя кампания под девизом. "Мочить Путина!» Без народа, уставшего подниматься с колен, и без Коломойского. Атлант с Днепра предвидел опасность неправильного поворота событий, помноженную на страстное их ожидание.

Оно ему надо?..

Клон барона Майгеля

Беня всегда знает, что говорит, но не всегда понимает, что делает. В данном случае поступил правильно, отказавшись от ток-шоу под кислотным «Дождем». Очень полезно после первой мысли думать вторую, а у либералов, называющих себя оппозицией, все одноразовое – мысли, чувства, идеи, партии, брачные узы. В пятницу женился, в понедельник подал на развод.

Интерес к Бене, на первый взгляд, тоже одноразовый. Сегодня он – атлант, расправивший плечи, а завтра – тень папы Гамлета, повторившего судьбу Шабтая Калмановича. Интерес к Бене серьезный. Но дело не в его батальонах «Азов» и «Айдар», геройски мародерствовавших в Луганске. Совсем в другом. Четыре года назад уважаемого Игоря В. Коломойского избрали главой Европейского еврейского союза, созданного для координации деятельности всех еврейских общин Старого Света, а это вам не одноразовый любовный роман вице-президента США Джо Байдена. к одноразовому президенту Порошенко.

Кроме того, что гораздо важнее, Коломойский с его Приват-банком – держатель «общака» нескольких десятков богатейших семейных кланов Израиля и США. На эту роль некогда претендовал Шабтай Калманович, но пули нашли героя. Пал смертью храбрых и глупых. Возможно, потому, что слишком часто и слишком назойливо презентовал себя суперсекретным резидентом КГБ на Ближнем Востоке и в Южной Африке, хотя был всего лишь рядовым осведомителем. Как и барон Майгель у Михаила Булгакова, застреленный на балу по распоряжению Воланда.

Спустя 80 лет оказалось, что этот носитель зла и всяческой порчи по-прежнему жил среди людей, продолжая множить зло, меняя адреса, пароли, явки, имена: барон Эрнст Майгель, он же барон Дикгоф, он же фон Деренталь, он же Шабтай фон Калманович. Или попросту – Шабка. Воланд, доброжелательно обвинивший Майгеля в шпионаже и еще в каких-то смертных, грехах, почитаемых бароном за достоинства, как выяснилось, много чего не знал. /