Агенты Разума

– В чем дело, Каори? – угрюмо спросил он, разглядывая обломки трубок на стене. – Ты же знаешь, как сложно его заменить.

– Примите мои глубочайшие извинения, мой господин, – пропела она, и ее мелодичный говор потонул в жужжании разбитого механизма, – но здесь есть некто, желающий поговорить с вами. Когда-то вы уже нанимали ее, и она клянется, что обладает сведениями, которые вы обязаны услышать лично. Она утверждает, что не знала другого способа связаться с вами.

– Неужели? – Теззерет нахмурился, но затем кивнул, когда одна из занавесок на дальней стене распахнулась, и в комнату из прилегающего коридора вошла гостья.

– Так-так. Лилиана Весс.

– Теззерет, – коротко поприветствовала она.

– И чем же мы обязаны…

– Прошу прощения, но мне некогда обмениваться любезностями, – перебила она. – У меня мало времени, меня скоро хватятся.

– Хорошо. Я подозреваю, что это действительно важно, раз ты осмелилась вызвать меня таким способом.

– Как сказать. По-твоему, Джейс Белерен – это достаточно важно?

Теззерет наклонился вперед, как охотничий пес, взявший след.

– Ты знаешь, где он?

– Не совсем, – солгала она. – Призраки, сообщившие мне о нем, не стали вникать в подробности. То ли сами не знают, то ли решили не говорить мне. Но они многое поведали мне о том, чем он занимается сейчас, и что делал раньше, так что я, пожалуй, знаю, как его выманить.

***

Над Комариным переулком зашло солнце – точнее, солнце зашло на одном конце Комариного переулка, поскольку протяженность самой длинной улицы Равники была столь велика, что закат и восход никогда не наступали одновременно с двух ее сторон. Здесь, на уровне земли, под паутиной мостов и подвесных дорог, под высокими шпилями и парящими платформами, улицы были неухоженными, а строения – мрачными и зачастую крайне ветхими. Среди них, словно жирные пауки, примостились бордели, игорные дома и бары, где подавались напитки, недоступные или запрещенные на верхних уровнях. Комариный переулок просто не мог не быть таким длинным, ведь где-то на его протяженности любой пришлый смельчак или глупец имел шанс отыскать любые мыслимые товары и услуги, а также несколько таких, которые никакой здравый ум не в силах даже вообразить.

Конечно, при условии, что он сумеет прожить здесь достаточно долго.

Двое человеческих мужчин и одна гоблинская женщина сидели в тускло освещенном закутке одной из множества безымянных таверн «ночного конца» Комариного переулка. Пол покрывала грязь, а стол был усыпан остатками предыдущей трапезы. Эль оказался настолько разбавленным, что им проще было захлебнуться, чем напиться, еду до подачи на стол, кажется, трогал кто угодно, кроме повара, а свежая лужа рвоты на полу даже улучшала общую атмосферу.

Но это все не имело значения, поскольку никто не ходил сюда затем, чтобы есть и пить.

Теззерет, который благоразумно даже не притронулся к своей кружке неизвестно с чем, извлек из поясной сумки маленький кожаный мешочек и бросил его через стол. Гоблинка схватила его, развязала и принялась изучать золотую пыль внутри. Она моргнула, чихнула и что-то утвердительно пробормотала своему напарнику.

В отличие от гоблинки и даже от самого Теззерета, которые выглядели так, словно родились и выросли здесь, второй человек имел аккуратно зачесанные назад рыжие волосы, был безукоризненно выбрит и одет по последней моде, в черную тунику и лосины оттенка красного вина. Даже его ногти были ухоженными.

И, раз уж в таком виде ему удалось прожить в Комарином переулке дольше трех минут, он явно обладал нужными Теззерету качествами.

Услышав доклад гоблинки, человек улыбнулся ей обворожительно и любезно, как лучшей подруге.

– Отлично, – обратился он к Теззерету. – Я думаю, мы сработаемся. Несчастные случаи?

Изобретатель сразу понял, что означает этот на первый взгляд нелогичный вопрос.

– Ни в коем случае, – его собственная улыбка напоминала волчий оскал. – Ножи, огонь, колдовство. Наделайте побольше шума. Я хочу, чтобы и слепому было понятно, что этих людей именно убили.

Человек и гоблинка удивленно переглянулись, а затем пожали плечами. В конце концов, клиент всегда прав.

– Что ж, полагаю, остается лишь назвать имена, – сказал щеголь.

Теззерет извлек из кармана мятый обрывок пергамента, обработанный таким образом, чтобы моментально обратиться в пепел при малейшем контакте с открытым огнем. Это был список, переданный ему Лилианой Весс; изобретатель не смог удержаться от злорадной ухмылки при одной мысли о том, какое выражение лица будет у Джейса, когда тот обо всем узнает.

– Рулан Бартанеул, человек, банкир из округа Дравхок, – зачитал Теззерет. – Лафиэль Картц, тоже человек, и тоже из Дравхока. Эштон Навар, человек, хозяин таверны в Луриасе. И Эммара Тандрис, эльфийка из Овиции.

***

Лилиана подняла взгляд от нетронутой чашки с фруктовым чаем, стоящей перед ней на столе, когда из ближайшей колонны вышла хозяйка дома.

– Как он? – требовательно спросила чародейка.