Агиросион

– Вот и славненько, помолчи немного, милый, не нужно лишних слов. Я хочу запомнить тебя не изрыгающего гневные проклятия. Я, пожалуй, продолжу…. Оставлять тебя в живых тоже было опасно. Нет, даже не опасно, а глупо. И как ты думаешь, что я придумала? Конечно! Сделать так, что никто и не подумает, что тебя убили, а спишут на твои собственные слабости. Разве редко встретишь алкоголика, который в пьяном угаре забывает чайник на плите, и сгорает из-за собственной глупости, и слабости? Да на каждом шагу такие истории. И на твою, даже никто внимания не обратит. Ты будешь очередным пьяницей, поплатившимся за близкую дружбу с расслабляющими напитками. Хм, вижу по твоим глазам, что у тебя есть сомнения в убедительности моей задумки. Ты наверное думаешь « у неё ничего не выйдет, все знают, что я бросил, и мне не с чего срываться». Я угадала? Вижу, что угадала. Но и на этот счёт всё продумано. В роли катализатора выступлю я. Не зря же я, сдерживая рвотные рефлексы, столько времени с тобой провела. Я уверена, что многие твои коллеги не оставили без внимания наше с тобой сближение. И может быть, даже порадовались тому, что у тебя хоть кто-то появился в жизни после расставания с женой. Так вот, когда ко мне придут твои коллеги, и начнут задавать вопросы касательно наших отношений, и моего местоположения в день твоей смерти, я знаю, что отвечу им. Для начала, конечно, разрыдаюсь, узнав о твоей безвременной кончине, а ты знаешь, что это у меня выходит более чем достоверно. Затем скажу им, что у нас была с тобой размолвка из-за твоей работы, и малого количества времени, которое ты мне уделял. Ап, и всё сходится, как пазл для пятилетнего ребёнка. Мы поссорились, ты сорвался, и ты же сгорел. Никаких следов, никаких вопросов. А уж нового детектива-марионетку мне не составит труда найти. Лейтон, что же ты стоишь, видишь, человек пить хочет! А я, пожалуй, пойду, поставлю чайник.

Тереза с самодовольной миной направилась на кухню, а Лейтон вылил остатки из первой бутылки в глотку уже практически не сопротивляющегося детектива.

– Как же я жаждал сделать с тобой что-то подобное. Ты не представляешь, каких мне усилий стоило сдержаться, в день нашего знакомства. Я готов был броситься на тебя, и разорвать тебе шею зубами. Ты омерзительный представитель человеческой расы, и мне противно от одной мысли, что я к тебе прикасаюсь. – Азраил, словно желая подтвердить обвинения Адамса, склонил голову в сторону, и его стошнило на пол, частично задев обувь профессора.

Громко выругавшись, Лейтон со всей силы ударил детектива в живот, чем вызвал лишь очередной приступ тошноты.

– Что у вас тут происходит?

– Нужно скорее заканчивать с ним, иначе я не сдержусь, и собственноручно придушу этого отвратительного человека!

– Полностью поддерживаю, мы и так немного выбились из графика. Нам нужно ещё успеть к агир-ментору, он зачем-то вызывает нас к себе. Опять, наверное, пыль в глаза жёнушке хочет! Откупоривай вторую бутылку и заставь его запить вот эту таблетку, для уверенности, что он не придёт в себя, и не успеет выбраться.

Адамс взял протягиваемую Терезой неизвестную таблетку, открыл ещё одну бутылку алкоголя, и без особых усилий влил сразу же половину содержимого в рот Азраилу. Джаспер был уже не в состоянии сопротивляться, тело его не слушалось, разум был замутнён.

Таблетка, скорее всего, являвшая собой снотворное, вкупе с алкоголем подействовала практически мгновенно, и через несколько минут Азраил находился в полностью бессознательном состоянии.

– Лейтон, пожар скоро начнётся, я всё для этого сделала, теперь осталось только более правдоподобно всё обставить в этой комнате. – После её слов, Адамс отвязал детектива, и даже не прилагая усилий, лишь слегка подтолкнув, повалил его на пол. Рядом были разбросаны бутылки, и пустой стакан.

Прибрав за собой все возможные улики, проверили состояние разгорающегося постепенно на кухне огня, и придав хрипящему детективу более естественную для сна позу на полу, злоумышленники спешно покинули квартиру.

Меньше чем через десять минут, после того, как Тереза в сопровождении Адамса покинули квартиру детектива, огонь на кухне разошёлся во всю силу, и начал планомерно перемещаться в сторону остальных помещений.

Через двадцать минут, огнём уже был охвачен коридор, и языки пламени подбирались к комнате, в которой без чувства лежал Джаспер. Его организм, ослабленный ударной дозой алкоголя, и добитый большой дозой снотворного, и так из последних сил боролся за свою жизнь. Но вдобавок ко всей отраве, находящейся в крови Азраила, присоединился едкий дым, заполонивший уже всю квартиру, и не имеющий выхода наружу. С другой стороны, Джасперу в некотором роде повезло, что он находился без сознания. Он лежал на полу, и основные массы чёрного дыма расположились над его телом, а дыхание было несколько прерывистым, и не глубоким, что в итоге не позволило ему погибнуть в первые минуты пожара.