Агитпроп. Идеология победы

Что ж так расстроило Ричарда Гира (он играет здесь спекулянта с Уолл-Стрит)? Для наших международных партнеров национализация — самое страшное слово. В первую очередь потому, что оно означает быструю или постепенную смену всей экономической модели, позволяющей транснациональной олигархии грабить ту или другую страну. С точки же зрения самой этой страны в национализации нет ничего страшного или постыдного. Причем, далеко не всегда национализация связана с 17-м годом и взятием Зимнего Дворца.

Так, в Германии после Первой мировой войны были созданы государственные электростанции, азотные заводы и верфи. Одновременно в Англии государство стало владельцем систем высоковольтных энергетических линий, а чуть позже английское правительство национализировало банки, авиацию, угольную промышленность и связь, черную металлургию. В 46-м национализацию провела Франция. Потом это сделал Египет, вернувший себе Суэцкий канал, а еще Индонезия и Индия, Венгрия, Сирия, Шри-Ланка, Куба, Гватемала.

Либеральный экономист здорово удивится, если показать ему список крупнейших мировых компаний, находящихся в государственной собственности. Ведь все государственное — коррупционно, неэффективно, правда?

Как неэффективны бельгийские и немецкие железные дороги. Французские электрические сети и атомные станции. Итальянский телегигант РАИ и британская БиБиСи, голландский банк АБН-АМРО, японская, испанская и швейцарская почта, индийская национальная нефтяная компания. А вот список крупнейших госкомпаний Китая, при всей его, казалось бы, теперешней рыночности.

Это все к чему? К тому, что хотя произнесенные на экономическом форуме в Петербурге слова о необходимости государственного планирования и не означают, разумеется, национализации и перехода к Госплану, очевидно, что и без резкого повышения роли и ответственности государства в управлении народным хозяйством в условиях полноценной экономической войны обойтись не удастся. Хотя есть, как всегда, и другие мнения.

А. Кудрин, экономист:

«Если сегодня Россия продемонстрирует невыполнение определенных обязательств, которые приняты в связи с международными соглашениями, в которых Россия участвует в соответствии с ранее принятыми конвенциями, конечно, это сразу вызовет дополнительные риски для всех бизнесменов страны».

Лучший, по версии Всемирного банка и МВФ, министр финансов, конечно, дурного не посоветует. Да ведь? Если бы Россия продолжала слушаться таких советов, наверное, никто бы вообще не подавал против неё иски, не пытался арестовать её собственность. Да и Ходорковский, скорее всего, по-прежнему торговал бы скважинной жидкостью, а не нефтью, как в свое время померещилось следствию. Может, стоит одуматься? Признать ошибки? Покаяться? К счастью, фарш истории обычно нельзя провернуть назад.

Дело ЮКОСа, следствием которого вроде бы и являются попытки арестовать российскую собственность, в сознании абсолютного большинства населения остается первым серьезным ударом по олигархической вольнице, по сложившемуся в 90-е режиму внешней экономической оккупации.

Чем-то вроде разорванной Иваном-III ханской басмы — в 1480-м году.

Хитрый князь умел считать копейку и старался не обострять отношения с соседями, но, по преданию, от него каждый раз требовали присягать басме на коленях, а этого князь не любил. В ответ на демарш Москвы, отказавшейся платить дань за 9 лет (деньги тратили на строительство и укрепление Кремля), взбесившийся Хан Ахмат послал на Русь войско. Его встретило собранное Князем ополчение. Две армии долго ждали приказа, заняв позиции на разных берегах реки, но до большой битвы дело так и не дошло. В историю этот эпизод войдет как Стояние на Угре, положившее конец ордынскому игу.

Между ханской басмой и протоколами ВТО, казначейскими обязательствами и исковыми заявлениями в Гаагский суд, конечно, мало общего. Кроме того, что изначально это — всего лишь бумага.

Далеко не все, что утекает из России — это мозги

Если кто забыл, развенчание культа Ленина в СССР началось с широкого обсуждения его малоизвестной тогда фразы об отъезжающей на Запад интеллигенции, вообразившей себя мозгом нации. Вождь мирового пролетариата, оказывается, умел сквернословить, что для многих советских граждан стало настоящим потрясением. Впрочем, на фоне того, как мы выражаемся сегодня, ленинский термин звучит уже вполне литературно.

Да, утечка мозгов — большая проблема. Однако далеко не все, что утекает из России — это обязательно мозги.

М. Гайдар, правнучка писателя А. Гайдара, цитата из к/ф «Биохимия предательства»:

«Предательство — это умышленное нанесение ущерба своими действиями. Ну может быть, не осознанное, может быть, вынужденное».