Агитрейд

У поста было оживленно. Кроме ротных бронетранспортеров, выстроившихся в колонну на обочине дороги, у южной стены дома стояли три крытых “Камаза”. Солдаты то и дело подносили к задним бортам кровати, ящики, тумбочки, столы. На бронетранспортеры грузили большие снарядные ящики. Офицеры бегали, суетились, кричали на нерасторопных чижиков, солдаты нервничали, делали все не так, и от того у поста царила всеобщая сумятица и неразбериха. Вчера из полка поступил приказ сниматься с охранения и следовать к месту дислокации части. На их пост заступала другая рота другого батальона другого полка. Вот-вот должна была появиться колонна сменщиков, и офицеры волновались, что не успеют вывезти ротное добро.

Один из “Камазов” отъехал от стены, развернулся, подняв густую пыль, стал пятиться к полевой кухне. Чуча вылез из низенькой дверцы в стене с мешком в руках. Он глянул на номера “Камаза” и, довольно усмехнувшись, подошел к машине.

— Здорово, землячок! — сказал он, влезая в кабину.

Водитель — крепкий парень в тельняшке — лениво пожал руку.

— Ну что, Чуча, к дембелю готовишься?

— Ну да, с нашим ротным подготовишься! Взял всем старикам “хэбэ” распорол! Замполит придумал — борьба с дедовщиной. На-ка вот! — Чуча залез в мешок и достал горсть грецких орехов.

Водитель положил на сиденье панаму, и Чуча заполнил ее орехами.

— Чего сняли-то, знаешь?

— Угу, — водитель взял пару орехов, сдавил их в руках. — Армейскую операцию готовят. На Панджшер пойдем.

Чучерин присвистнул.

— Блин, уволился, называется! Думал, простою здесь до дембеля и чао-какао!

— Угу, простоишь, — водитель разжевал орех, выкинул скорлупу в окно. — Таких хитрожопых знаешь сколько? Тебе я, Чуча, скажу: есть один отмаз, да не про вас! — рассмеялся. — Классные орешки. Сменщикам ничего не оставили?

— Ладно, чего хочешь? Хочешь зажигу классную?

— Ты мне парадку сорок восьмого размера сделай и сапоги с узким голенищем.

— Лады. Вот в полк приедем… У тебя рост какой?

— Сто семьдесят два. Ну ладно, замполит сгоношился у штаба стелу ставить, чтобы там всех награжденных написать. Дембельский аккорд. Это, считай, первая отправка в октябре. Но только по состоянию здоровья, с язвами там, которые от рейда косят. У тебя, Чуча, язвы есть?

— Да я весь в язвах, умру скоро! — усмехнулся Чучерин.

— Ну да, а мне хрен отмажешься — баранку крутить! Видишь, ему и рейд, и стелу надо. Это мне писарь сказал. Хорошо им, сукам, писарям, без аккордов с первой отправкой свалят!

— Ну ладно, спасибо, землячок. Я к тебе через неделю в палатку забегу, — Чуча отсыпал еще орехов и вылез из кабины. Он спрыгнул с подножки и побежал к своему бронетранспортеру.

— Ну-ка, стоять, солдат! — послышался грозный окрик ротного.

Чуча замер. Капитан поманил его пальцем.

— Сюда иди, да!

— Товарищ капитан, — Чучерин сделал страдальческое лицо. — Как же я? Уедут без меня!

— Без тебя никто не уедет. Что у тебя в мешке?

— Орешки.

— Пошли за мной!

— Товарищ капитан, чего я сделал-то? — захныкал Чуча.

Они вошли во двор поста. Ротный направился к лестнице на второй этаж.

— Вы у меня с Дохаевым на особом контроле, не вякай!

Ротный завел его в пустую комнату с грязными полами — здесь была взводная казарма — взял мешок и перевернул его. На пол со стуком посыпались орехи, раскатились в разные стороны, выпал большой полиэтиленовый пакет. Ротный раскрыл его и заглянул внутрь.

— Это чего, орешки?

— Джинсы, — едва слышно пролепетал Чуча. — В чековом купил.

Ротный стал рыться в пакете.

— А это — тоже в чековом? — в руке он держал дешевые дамские часики.

— Это маме подарок.

— Значит, мародерствовал на посту? — ротный стал наступать на Чучу. — Ну-ка, смирно стоять! Отвечай: машины шмонал, дуканы грабил?!

— Товарищ капитан, ничего такого! Это я в одном доме нашел!

— Ладно, я с тобой еще в полку разберусь! — капитан неожиданно остыл, поднял пакет и направился к двери. — Убери за собой мусор!

Когда он вышел, Чуча начал остервенело топтать ботинками грецкие орехи:

— Пидор, пидор, пидор!… Вот пидор, а!

— Ты, Кычанов, расскажи чего-нибудь, а то все я, — Костя запустил в потолок соломинку. — Ты на гражданке кем был?

— Я? Никем. На кафедре лаборантом.

— Колбы мыл?

— Книжки выдавал.

Они лежали на помосте в одних трусах, разморенные, потные. Спать больше не хотелось, кайф от косяка прошел, а от курицы остались одни только приятные воспоминания. Жаркий день близился к концу.

— Понятно, значит, ты во взводе чморем был?

— Почему это? — обиделся Митя.

— Книжки он выдавал! Морды надо было бить да баб иметь по сто на дню! Это разве жизнь?

— Нет, не жизнь, — согласился Митя.

— Вот и рассказывай.

— Ну а чего рассказывать? Прислали с учебки, и сразу дорогу охранять. Почти год и простоял. Лучше я про случай с третьей ротой расскажу.

— Это которые в Джелалабаде в засаду попали? Хорошая история. Давай рассказывай!