Агнес Грей

Войдя в лавку, мисс Мэррей распорядилась, чтобы я осталась у порога, пока она будет выбирать шерсть, и предупредила бы ее, если кто-нибудь пройдет мимо. Но, увы! Кроме местных жителей в вульгарных отрепьях на единственной длинной улице мой взгляд различил только Джейн и Сьюзен Грин, которые, видимо, возвращались домой после прогулки.

— Идиотки! — пробормотала мисс Розали, выходя с покупкой. — Почему они не взяли с собой своего болвана-брата? Все-таки он был бы лучше, чем ничего.

Однако поздоровалась она с ними самым приветливым образом и не менее их радовалась вслух такой счастливой встрече. Болтая и смеясь, как принято у барышень, если только уж они вовсе друг друга терпеть не могут, все три пошли вместе — Розали посредине, Джейн и Сьюзен справа и слева от нее. Я, чувствуя себя лишней и не желая мешать их веселости, как обычно, отстала — что за радость идти рядом с барышнями Грин, подобно глухонемой, с которой не говорят и которая сама не может сказать ни слова!

Но на этот раз мне недолго пришлось оставаться в одиночестве. В первую минуту я сочла очень странным совпадением, что мистер Уэстон подошел и поздоровался со мной именно тогда, когда я о нем думала. Но, по зрелому размышлению, я решила, что ничего странного тут не было — разве что в его желании заговорить со мной. В такое прекрасное утро так близко от его дома подобная встреча была лишь естественной. Ну, а думала я о нем почти все время с самого начала нашей прогулки, так что и в этом совпадении ничего удивительного не было.

— Вы опять одна, мисс Грей! — сказал он.

— Да.

— Да, кстати, эти мисс Грин — какие они?

— Право, не знаю.

— Странно! Ведь вы соседи и так часто видитесь.

— Что же, по-моему, они очень живые барышни, с приятным характером. Но, думаю, вы должны их знать лучше, чем я — ведь я с ними ни разу не обменялась ни словом.

— Неужели? Мне они особенно сдержанными не показались.

— Возможно, в своем кругу они и не такие, но, по их мнению, они вращаются в совсем иных сферах, чем я.

Он помолчал, а затем сказал:

— Полагаю, потому-то, мисс Грей, вы и считаете, что умерли бы, не будь у вас родного дома?

— Не совсем. Дело в том, что я по натуре общительна, и мне трудно обходиться без друзей, а единственные мои друзья — и вряд ли я когда-нибудь обрету других — это мои родные у меня дома. И если я лишусь его… то есть их, то, может быть, и не умру, но мне трудно будет жить в опустевшем мире.

— Но почему вы полагаете, что не можете обрести других друзей? Или вы столь замкнуты, что это вам трудно?

— Нет. Но до сих пор мне это не удавалось. А в нынешнем моем положении нет никакой надежды даже завязать обычное знакомство. Возможно, в этом есть и моя вина, однако, надеюсь, она лежит не только на мне.

— Вина лежит отчасти на обществе, отчасти, мне кажется, на тех, кто вас окружает, но отчасти и на вас самой. Многие барышни в вашем положении сумели бы поставить себя по-другому. И ваши ученицы могли бы в какой-то мере заменить вам подруг. Ведь разница в возрасте между вами не так уж велика.

— О да, иногда мне бывает с ними легко и приятно, но считать их настоящими подругами я не могу, да и им в голову бы не пришло удостоить меня таким названием. У них есть другие, более отвечающие их требованиям.

— Быть может, вы для них чересчур умны. Но как вы развлекаетесь в одиночестве? Вы много читаете?

— Чтение — мое любимое занятие, когда у меня есть досуг — и книги.

От книг вообще он перешел к определенным книгам и продолжал перебирать тему за темой, так что за какие-нибудь полчаса мы успели поговорить и о вкусах и о мнениях, причем сам он был сдержан и немногословен, видимо предпочитая узнавать мои убеждения и склонности, а не сообщать мне свои. Он не обладал умением или искусством ловко выведывать мои мысли или чувства с помощью каких-то своих утверждений, искренних или нет, или же незаметно переведя разговор в желанное ему русло, а задавал вопросы без всяких обиняков, но с благородной прямотой и откровенностью, которые лишали некоторую его резкость малейшей оскорбительности.

«Но почему его интересует, что я думаю и чувствую?» — спросила я себя, и мое сердце затрепетало от волнения.

Тем временем Джейн и Сьюзен уже дошли до своих ворот и остановились, стараясь убедить мисс Мэррей отдохнуть у них. Мне очень захотелось, чтобы мистер Уэстон успел уйти, прежде чем она, обернувшись, увидит нас вместе, но, к несчастью, он направлялся к бедному Марку Вуду, и ему было с нами по дороге почти до самого парка. Впрочем, увидев, что Розали распрощалась с приятельницами и ждет меня, он простился со мной и ускорил шаги. Однако, к моему удивлению, когда он поравнялся с ней и приподнял шляпу, намереваясь пройти мимо, она вместо того, чтобы ответить ему сухим чопорным кивком, удостоила его одной из самых обворожительных своих улыбок и пошла рядом с ним, стараясь завязать веселый и непринужденный разговор. И мы продолжили путь уже втроем.