Агнесса среди волков

Я не оценила юмор ситуации и попыталась отбиваться, но не тут-то было: он властно поцеловал меня в губы, как будто ставил на меня свое клеймо. Я все-таки вывернулась, и назревала небольшая стычка, которая должна была закончиться самым восхитительным образом, если бы не вмешался телефон. Господи, ну почему я его не вырубила? Собственно говоря, это ни к чему, когда есть определитель номера, и теперь я не могла не поднять трубку: на табло высвечивался телефон офиса Сергея.

В Сережином голосе мне послышалось смущение, как всегда, когда он вынужден был задавать мне неделикатные вопросы:

— Агнесса, доброе утро. Извини, пожалуйста, нет ли у тебя Марка?

Я передала трубку моему полузаконному супругу; Марк слушал брата молча, и постепенно лицо у него вытягивалось. Из его отдельных реплик я не могла понять, о чем идет речь, но, судя по всему, разговор ему не нравился. Когда он произнес:

— А ты уверен, что ехать надо сегодня? — Голос у него звучал почти жалобно. После этого он заявил: — Да, все понял, — и, положив трубку, обратился ко мне: — Аньес, я должен ехать. Мой сумасшедший брат требует, чтобы я немедленно отправлялся в аэропорт и поймал четырехчасовой рейс на Мадрид. Ему, видите ли, срочно нужно отыскать «испанский след» одной незаконной сделки, и эту работу могу выполнить только я.

— А билет? А виза? — слабым голосом протестовала я; несмотря на его дурацкую выходку, а может, благодаря ей, мне не хотелось его отпускать.

— Сотрудник Сергея ждет меня с билетом в Шереметьево, а виза у меня многоразовая. Не расстраивайся — мне тоже тошно тебя покидать, но это ненадолго.

— Насколько?

— На несколько дней, может быть, на неделю. — Тут он лукаво прищурился. — Не думай, что если «Ксант» — богатая фирма, то они не жалеют денег на командировочные. Еще как жалеют!

Он снова обнял меня, и на этот раз я не сопротивлялась.

— Аньес, мне страшно не хочется уезжать, но кто платит, тот заказывает музыку. Я тебя умоляю — будь осторожнее без меня, не стань, ради Бога, жертвенным ягненочком! И не ходи никуда одна!

— Хорошо, я буду выходить из дома только с поклонниками.

Наше прощание оказалось несколько смазанным тем, что он больно щелкнул меня по носу.

Уже в дверях я вдруг вспомнила:

— А где ключи? Ты отдал их соседке?

Нехотя Марк вытащил из кармана связку ключей и протянул ее мне.

Оставшись одна, я первым делом немедленно перезвонила Сергею и доложила ему о своих подозрениях относительно Пети. Я ничего не скрыла: рассказала и об Аните Далакян, и белом «шевроле» академика, и о Катиных домыслах насчет возможных мотивов Петиных действий, столь для меня нелестных. Сережа, как всегда, слушал внимательно, не перебивая, потом задал несколько уточняющих вопросов. Под конец я робко его попросила:

— Я была бы тебе очень признательна, Сережа, если бы ты не рассказывал об этом Марку без крайней необходимости…

— Ты могла бы и не просить, Агнесса. Если след ложный, то Марк ничего не узнает. Кстати, извини, что пришлось его услать, но это экстренный случай…

Закончив разговор и положив трубку, я невидящим взглядом уставилась на лежавшие прямо передо мной на столе ключи. Подумать только, Сергей еще и извиняется! Он всегда такой деликатный и внимательный, только вот глаза у него обычно грустные… До чего же не похож на него Марк! Эта дурацкая его затея с ключами — сколько мне еще предстоит ее расхлебывать! Хотя мне надо бы радоваться — судя по всему, Марк намеревается обосноваться у меня всерьез и надолго, и после восхитительной ночи, когда каждая клеточка моего тела все еще поет, я могу этому только аплодировать.

Но как он выцыганил у Агнессы ключи, наглец этакий! Штамп о браке, прописка… И тут я похолодела.

Если у кого и был мотив для моего убийства, то у Марка.

После свадьбы Марк прописался в нашей с мамой однокомнатной квартире, потому что при таком раскладе нам светила отдельная жилплощадь в течение двух лет: организация, где работала мама, строила свой дом. Дом сдали, когда мое заявление о разводе уже лежало в загсе. Мы с Марком договорились — через Сергея Крутикова, — что сразу при получении ордера мы оба прописываемся на новом месте, а потом, после развода, он выпишется и пропишется обратно к родителям. Так и вышло — ордер выдали на двоих, в марте мы оба прописались в новой квартире, а в мае, через неделю после развода, Марк официально выписался.