Агнесса среди волков

Еще один экстрасенс из ее коллекции в моем представлении был похож на Акакия Акакиевича. Такой несчастный, замученный человечек, аккуратно, но бедно одетый, с аккуратными накладками-заплатами на рукавах пиджака. Мне было непонятно, куда он девает деньги — неужели жена все отбирает? Впрочем, ему было просто трудно сводить концы с концами: клиентуры у него было заметно меньше, чем у ясновидящей мирового класса, а арендную плату дворец брал немалую.

Одному я была рада — теперь Виолетта ходила по экстрасенсам без меня, я, честно сказать, порядком устала от личного общения с ними. Зато теперь я могла над ними смеяться заочно, не боясь кого-то обидеть, а что касается Виолетты, то она предпочитала смеяться вместе со мной.

Как-то раз я приехала к Аргамаковым с жуткой головной болью и попросила у Виолетты таблетку. Виолетта сказала мне, что у нее есть кое-что получше, чем эта химия, и торжественно распахнула дверцу секретера. Там, где должны стоять книги, выстроились в ряд аптечные пузырьки темного стекла; на каждую бутылочку была наклеена этикетка.

— Так, где у меня средство от головы? — произнесла вслух Виолетта, отыскивая нужный ей пузырек.

— Что это? — Я, конечно, плохо отношусь к химии, но еще хуже — к неопознанным, неизвестно откуда прилетевшим объектам.

Виолетта заметила, как я напряглась, и с улыбкой заявила:

— Не бойся, это не яд! Это всего-навсего настойка из лечебных трав, заряженная биологической энергией. Выпей — и через минуту у тебя все пройдет.

Она налила мне настойку в маленькую коньячную рюмочку, и под ее пристальным взглядом я выпила эту жидкость, чувствуя себя так, как чувствовала бы себя служанка Лукреции Борджиа, если бы ее госпожа милостиво решила бы ее полечить — не перепутала ли мадам Лукреция, где у нее хранятся яды и где панацеи?

Однако Виолетте не суждено было стать придворной отравительницей; жидкость оказалась солоноватой на вкус, но никак на меня не подействовала. Но голова болела все сильнее и сильнее, и я уже готова была бежать в аптеку, но меня спас Витя — у него в кармане оказался цитрамон, самый банальный цитрамон, и во Дворец культуры на свидание с Вадимом я отправилась с головой, прозрачной, как горный ручей (эту формулу из руководства по аутогенной тренировке я повторяла как заклинание, но без цитрамона она почему-то на меня не действует).

Выяснилось, что эти пузырьки наполнены жидкостью на все случаи жизни и попали к Виолетте прямиком от Акакия Акакиевича. Там было средство от бессонницы, от боли в животе, от раздражительности… Какие-то настойки надо было пить три раза в день, какие-то — только при недомогании. Виолетта утверждала, что ей они хорошо помогают.

— Просто ты себе внушила, что они тебе помогают, это эффект самовнушения. А я вот не верю, и мне это не помогает. Чувствую, энергии у этого Акакиевича недостает, небось жена ее всю у него высосала.

— Ты думаешь? Ты, наверное, права, у него действительно вид какой-то несчастный. Такой весь замученный жизнью… Кстати, это кое-что мне напомнило. Слушай, тут мне рассказали про потрясающего экстрасенса, только попасть к нему почти невозможно. Пока ты позавчера флиртовала с Вадимом, я познакомилась в «Дороге от себя» с одной женщиной, и она мне рассказала замечательную историю.

— Извини меня, мне-то казалось, что с Вадимом флиртуешь ты.