Агнесса среди волков

— Слушай, давай я тебя оформлю консультантом по договору, а на работу ты будешь ходить только тогда, когда будешь нужна.

Юрий предлагает мне это при каждой нашей встрече, и я каждый раз отказываюсь. Я поклялась себе, что не буду ни на кого работать: ни на государство — оно уже съело у меня несколько лет жизни, ни на хозяина, ни на мужа, ни даже на брата, — только на себя. Я хочу сама распоряжаться собой. Уж такая у меня натура — я индивидуалистка, терпеть не могу трудовые коллективы и ненавижу, когда кто-то мне отдает приказания.

— Нет уж! Знаю я тебя, тогда тебе буду нужна каждый день. Тебе никакие бумаги не надо перевести?

— Нет, переводить пока ничего не требуется, но ты удивительно вовремя. У меня для тебя есть работа. Я уже собирался тебе звонить.

И он принялся рассказывать, что завтра из Нижнего Новгорода к нему приезжают потенциальные партнеры из очень солидного банка и через неделю, если они обо всем договорятся, у них состоятся переговоры с французами — для этой цели он уже снял загородный пансионат. Я ему жутко необходима во всех моих ипостасях — и как переводчица, и в обычном качестве, и как женщина, потому что банкир из Нижнего всюду таскал за собой свою очаровательную жену и уже намекал, что та нуждается в компании.

Я вздохнула. «Мое обычное качество» — это наблюдать за партнерами во время переговоров, составлять о них мнение и потом сообщать его Юре. Он говорит, что я уже несколько раз спасала его от больших неприятностей, может быть, даже от банкротства, вовремя предупредив, что с данными людьми не стоит иметь дела — они ненадежны. Я знаю, что во многих фирмах есть такие же, как я, специалисты по человеческим отношениям, консультанты-психологи. Но мне кажется, что мои способности — а я действительно умею различать истинное лицо человека под маской, и, кстати, вижу саму маску, и определять, когда собеседник врет, когда сомневается, когда внутренне не согласен, но держит свое мнение при себе, — совсем не связаны с полученным на вечернем психфаке образованием и, уж конечно, никак не основаны на каком-нибудь нейро-лингвистическом программировании. Кажется, это звучит чересчур самонадеянно. Но это правда. Просто я всегда, еще с детства, отличалась необыкновенной наблюдательностью и к тому же наделена фотографической памятью — это мне дано от Бога.

Обычно Юрий представляет меня на переговорах как консультанта или, смотря по обстоятельствам, как компаньона. Если ему почему-либо хочется выдать свою фирму за семейное предприятие, то я выступаю уже как его сестра и совладелица, благо я тоже Ивлева. В любом случае на переговорах я обычно молчу и только делаю кое-какие пометки в блокноте (для вида, конечно). Сотрудники Юрия не совсем понимают, какие функции я выполняю, но не обсуждают этого вслух. Эта часть работы мне нравится; вообще я прекрасно понимаю, что бизнес может увлечь и затянуть человека со всеми потрохами, поэтому я специально заставляю себя смотреть на все дела со стороны, как чужая, и лишь иногда наедине выдаю Юрию то, что подсказывает мне чутье. Что мне не нравится, так это всевозможные банкеты и презентации, на которые брат берет меня вместо своей жены, недавно родившей ему третьего ребенка. Ненавижу рестораны, полупьяный угар, масленые взгляды. Мне скучны разговоры после хорошего разогрева на все темы на свете, которые сводятся к одной-единственной — деньги и то, что можно на них приобрести. Но с женами наших бизнесменов мне еще скучнее и муторнее.

Поэтому я наморщила нос и заявила:

— Это мне не подходит.

Юрий прищурился:

— А как поживает наш «Москвич-бенц»?

Всегда он находит у меня самое уязвимое место!

— Кстати, я договорился насчет него со знакомыми работягами со станции техобслуживания.

Тут постучали и в дверях появилась Мила. С преувеличенно деловым видом она заявила, что шофер уже приехал из аэропорта и ждет.

— Ты бы, Мила, могла догадаться принести нам с Агнессой по чашечке кофе.

Мила, насупившись, окинула меня недобрым взглядом, и на губах у нее появилась деланная улыбка. Но прежде чем она успела что-нибудь сказать, я поспешила заявить:

— Нет, спасибо, ничего не надо, я только на минуточку. Не хочу тебя задерживать.

Дверь за Милой закрылась, и я в упор посмотрела на Юру. Он покраснел. Для меня вообще не составляют тайны отношения между мужчиной и женщиной, я всегда вижу те невидимые нити, которые соединяют двоих и притягивают друг к другу, даже тогда, когда они сами еще этого не замечают. Но уж своего-то брата я вижу насквозь!

— Так, значит, это она?

— Хороша, правда?

— Ничего. Молода и свежа, но это быстро пройдет. Кстати, в каком медвежьем углу ты ее откопал?

— А откуда ты знаешь, что она из провинции? Ведь говор у нее московский.

Пора бы ему уже усвоить, что я все всегда знаю!

— Увы, это видно невооруженным глазом. Кстати, ты как работодатель и просто как близкий человек мог бы ей объяснить, что с деловым костюмом не носят бальные туфли.