Агнец Божий

      Как уже не раз говорилось, Христос для Восточной Церкви есть полнота божественного и человеческого. Такой целостный взгляд на Христа, без попытки отделить Его Божество от Его Человечества, такой вселеннский взгляд, объемлющий небо и землю, как раз и свойственен Восточной Церкви. И именно исходя из этого, Восточная Церковь осмысляет и прославляет Христа. Так кто же может осмелиться осуществить эту полноту в себе – в своем очень ограниченном, очень узком бытии? Ведь если Христа мы переживаем как образец, которому должны подражать, тогда мы обязательно обращаемся к Его исторической жизни на земле: к Назарету, к Его странствиям по Палестине, к Его взаимоотношениям с Матерью и апостолами, с иудеями и язычниками, к Его страданию и смерти, ибо только обращаясь к Его земной жизни, можно говорить о Его добродетелях и о Его поступках. Но ведь, как уже говорилось, эта внешняя сторона исторической земной жизни Христа Его не исчерпывает. Земная жизнь Христа не раскрывает и не выражает вселенской полноты Христа. Кенотическая форма этой жизни или, иначе говоря, образ раба скрывает от нас Лицо Христа и не позволяет нам увидеть Его, понять до такой степени, чтобы смочь Ему подражать. Поступки Христа в Его земной жизни не однозначны. Когда нас охватывает желание им подражать, мы тут же сталкиваемся с неразрешимыми противоречиями. Какому Христу мы должны подражать? Тому ли, Который изгнал торговцев из храма, или Тому, Который подчинился иудеям на Елеонской горе? А может Тому, Который не осудил прелюбодейницу, или Тому, Который адским судом грозит фарисеям и знатокам Писания? Глубокой антиномией отмечена вся земная жизнь Христа. Мы этой антиномии не в силах разрешить, ибо это означало бы понимание существа не только человечности, но и божественности. Поэтому вряд ли мы можем подражать этой противоречивой жизни, сделав отдельные события и поступки этой жизни мерой своих поступков. Восточная Церковь упрекает западных христиан, будто те, желая подражать Христу, забывают о Его Богочеловеческой полноте, а если и не забывают, то поддаются искушению змея и пытаются быть «как боги» (Быт. 3, 5). В этом отношении подражание Христу превращается, объективно говоря, в гордыню западной духовности, даже несмотря и на смиренность отдельных христиан. Источник идеи подражания Христу восточные богословы видят в Западном антропоцентризме, следотовательно, в попытках основой или началом начал считать не Бога, но человека. Ведь подражение всегда допускает, что человек первым начинает идти за другим; что он движется по направлению ко Христу, словно Христос живет где-то по ту сторону человека. Восточной Цекви это чуждо. Поэтому в своих аскетических практиках она и не поддерживает идею подражания Христу.

     Однако неприятие идеи подражания Христу отнюдь не означает, что Восточная Церковь не знает того созревания и возрастания во Христе, о котором говорит св. ап. Павел (ср. Еф. 4, 13-15); того болезненного рождения в муках, пока «не изобразится» в нас Христос (ср. Гал. 4, 19). Восточная Церковь очень хорошо знает, какие изменения происходят с человеком живущим во Христе и в своей практике всячески способствует этому изменению. Однако все это осуществляется по-другому. Для Восточной Церкви Христос не пример для подражания, но первообраз человека. Различие в том, что пример или образец носят нравственный характер, а первообраз – онтологический. Пример побуждает нас подниматься выше, идти за ним, подражать. Первообраз же сам нисходит в нас и раскрывается там, пронизывая все наше бытие. Пример живет рядом с нами. Первообраз живет в нас, в глубинном основании нашего бытия. Примером для нас служит пресвятая Божия Матерь Мария: это Восточная Церковь явно подчеркивает. Но Христос для нас больше, нежели пример: Он наш первообраз. Марии мы можем подражать, однако во Христе мы должны жить, ибо Христос присутствует не рядом с нами, но в нас как носитель нашего бытия: мы созданы Им и для Него (Кол. 1, 15-17; 3, 10); мы Им держимся не только морально, но и онтологически. Поэтому это созревание и возрастание во Христе, если мы назавем его 'подражанием' и начнем осуществлять, следуя примеру добродетелей Христа, приобретет слишком морализированный и черезчур психологизированный характер.