Агнцы Божьи

– Тогда и вовсе тебе не повезло, батюшка, – насупился Егор. – Евдокии нет у нас вот уж неделю. С того барыня и запила и ревёт вон с горя белугой. Видеть никого не хотит, даже барина спьяну смертным боем поколачивает.

– Вот тебе на, – забеспокоился Георгий. – А что с Евдокией стряслось? Уж не захворала ли?

– Нет, не захворала и не померла, слава Господу Богу, – перекрестился мужик. – Неделю назад я их с барыней в Зубчаниновку свёз к хлыстам на радения. Вот Евдокия там и осталась. Барыня опосля, когда я её в обрат вёз, сказала, будто дух святой на девку накатил, и она разум потеряла.

– Чего-о-о? – обомлел Георгий, чувствуя, как всё сжимается внутри. – А чего это барыня ваша к хлыстам на радения поехала да ещё Евдокию с собой взяла?

– О-о-ох, – вздохнул Егор. – Барыня же наша чудная, батюшка… Она сама себе на уме. Капризная, взбалмошная… Что ей в башку взбредёт, то и воротит, как хотит. В театр она не ходок, как там поют и кривляются на сцене, ей не нравится, зато нравится, как хлысты-нехристи радеют. Узнала она Евдоху и вспомнила, что раньше её у хлыстов видела, и сразу кухаркой к себе из мастерских взяла. А дома заставляла её распевать хлыстовские голоссалии во время работы.

– Постой, а к хлыстам зачем она Евдокию повезла? – возмутился Георгий. – Она же ей дома, как ты говоришь, пела?

– Пела, так пела, – хмыкнул мужик. – Да вот барыне этого мало показалось. Захотелось ей Евдокию на радениях послухать, вот и взяла её с собой в Зубчаниновку. Та отпиралась, ехать не хотела, да разве Куёлду уболтать возможно? Она приказала, и девушка была вынуждена смириться.

Так, незаметно для себя ввязавшись в разговор, Егор рассказал Георгию, как всё было.

– Значит, она снова в руках хлыстов оказалась, – прошептал потрясённый Георгий. – И они нашли способ, как купчиху одурачить и заполучить Евдоху обратно в свои сети паучьи. А теперь надо думать, как её вызволять, иначе…

– А что думать, их кормчий Андрон обещанье дал, что вернёт девку обратно, как только в себя она придёт, я сам слыхал, – хмуря лоб, сказал Егор. – И барыню он в том уверил.

– Нет, старец её уже не вернёт, – морща лоб, вздохнул Георгий. – Что он задумал, как бы узнать… Но ничего, я найду способ.

Распрощавшись с мужиком, Георгий отошёл от калитки и, погрузившись в раздумья, медленно побрёл туда, куда понесли его ноги.

* * *

День не задался прямо с утра. Сначала прибежал приказчик из лавки и сообщил, что ночью принадлежащая ему ещё одна торговая точка подверглась варварскому нападению, разграблению и разгрому. Иван Ильич, не теряя времени, поспешил за помощью к начальнику милиции, но тот с брезгливой миной даже не выслушав, направил его к Власу Лопырёву.

– Ай-я-яй, Иван Ильич, тебе снова не повезло, – осклабился, увидев его, Лопырёв-младший. – Сколько у тебя ещё торговых лавок осталось, не считая этих двух?

– Похоже, и эта лавка – твоих рук дело? – догадавшись, о чём намекает Влас, побледнел от гнева Сафронов. – Ты что, меня измором взять хочешь, мерзавец?

Глядя на него, Лопырёв рассмеялся.

– Господин начальник, говорите прямо, чего вы от меня добиваетесь? – едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на негодяя, спросил Иван Ильич.

– А то ты не знаешь, – перестав смеяться, вздохнул Влас. – Жениться пора мне пришла, а дочка твоя стервозная, с твоей подачи, разумеется, всё кочевряжится.

Иван Ильич вышел из терпения.

– Довольно! – резко выкрикнул он. – Ты решил взять меня измором, так ведь? Но дело-то в том, что дочь моя под венец с тобой идти не хочет. А за то, что ты вытворяешь, мерзавец, ты ещё поплатишься. Я требую…

– А ну мо-ол-ча-ать, сволочь!

Шея Власа побагровела, глаза сузились, стали злыми и колючими. Молча поднявшись со стула и не спуская с Сафронова полных угрозы глаз, он подошёл к нему:

– Слушай меня, купец опальный, ты хоть понимаешь, где находишься и на кого кудахтаешь?

Глядя на него, Иван Ильич покраснел от досады, а сердце в груди бешено заколотилось. Он понял, что Лопырёв-младший собирается избить его и, что самое ужасное, обратиться за помощью не к кому. Да и заступаться за него в стенах народной милиции едва ли кто будет.

– Где я нахожусь, я понимаю! – решив не сдаваться и не пасовать перед негодяем, крикнул Иван Ильич. – Я пришёл сюда за…

Тяжёлый кулак оборвал его слова. Сафронов почувствовал, как его рот наполняется солоноватой жидкостью. Он сплюнул кровь.

– Ты ещё за это ответишь, гад! – негодующе выкрикнул он, сжимая кулаки. – Ты ещё…

От сознания беспомощности, бессилия и от жгучей обиды по лицу Ивана Ильича потекли слёзы. Ему было досадно за них. Ведь наблюдавший за ним с гадкой ухмылкой негодяй, наверное, думает, что плачет он не от стыда за унижения, а от страха и физической боли.

И он не ошибся. Видя слёзы на его глазах, Влас со злорадством усмехнулся. Поглаживая кулак, он вернулся за стол и сложил перед собой руки.