Агнцы Божьи

Агафья и дьяк, глядя на него, округлили глаза. Они не ожидали такой бурной реакции от старца.

– Не твоё, а наше! – делая нажим на каждое слово, уточнила, презрительно щурясь, Агафья. – Включи мозги и помни об этом, Андроша! Золото принадлежит нам троим, и не называй себя единоличным его хозяином!

– А чего это вы ко мне пристёгиваетесь? – грозно свёл к переносице свои густые седые брови старец и из-под них глянул на Агафью. – С тобой ещё поделиться я готов, а при чём здесь сыночек твой, попик? Он же меня чуть на каторгу не упёк, семя бесовское.

Дьяк ухмыльнулся.

– Хотел бы упечь, то упёк бы, – сказал он. – Это мы эдак с мамой тебя уму-разуму учили, змей ядовитый. У тебя же мозги набекрень перекосило от осознания собственной значимости. Ты же…

У Андрона вытянулось лицо.

– О чём ты мелешь, мерзопакостник? – процедил он сквозь зубы. – Ты сказал только что, будто мой арест понарошечный был?

– Да, это я организовала, – укоризненно глянув на дьяка, будто осуждая его за несдержанность, заговорила Агафья. – Ты слишком высоко вознёсся, Андроша, и нос задрал не в меру. Будто весь из ума шитый стал. И пришла пора опускать тебя с небес на землю. Я долго думала, как это сделать, и надумала.

– Но-о-о… какого ляду тебе это понадобилось? – скрежеща зубами, прорычал Андрон. – Почему именно так ты решила приструнить меня, а не как-то по-другому?

– Способов много пришло мне в голову, но я этот выбрала, – усмехнулась Агафья. – Я хотела узнать, какими заступниками ты оброс за моей спиной и кто на выручку поспешит к тебе.

– И что, узнала? – хриплым от душившей его злобы голосом поинтересовался Андрон.

– Узнала, – вздохнула Агафья. – Узнала и успокоилась, поняв, что, кроме как на меня, тебе в Самаре рассчитывать не на кого. Я ведь мыслила, что, когда усадят тебя, как пса на цепь, ты сразу в себя придёшь и начнёшь для своего вызволения призывать тех, кто смог бы тебя за уши из застенков вытянуть, а на деле…

– А что на деле? – прищурился Андрон. – Разве Григорий Ефимович не подсобил мне из трудностей выпутаться?

– Он подсобил, а больше никто, – вздохнула Агафья. – В Самаре никто и пальцем не пошевелил, чтобы тебя вызволить. А Распутин… Он тебе помочь взялся, но небескорыстно. За мзду немалую и по нижайшей просьбе моей. Я письмо ему отписала, а Лопырёв его свёз вместе с деньжищами непомерными.

Выслушав её, старец насупился. Он понял, что Агафья права и ей ему возразить нечем.

– Я с тобой уже много годочков нянькаюсь, и потому ты жив-здоров и в петле не болтаешься, – продолжила Агафья. – Вспомни, каким я тебя в Сибири подобрала? Всё потерявшим горьким пьяницей. Сюда, в Самару, привезла, человеком сделала, а ты оперился и грудь выпячивать стал. Вот и пришлось на место тебя ставить. Так прими всё как должное, Андроша, и не серчай больше. Ты без нас никуда, даже с золотом.

– Хорошо, а если бы Распутин вызволять меня отказался? – угрюмо буркнул Андрон. – Чего бы тогда со мной сталось, вы не скажете? Отправил бы меня в острог попик твой Васенька, так, что ли?

– Нет, не отправил бы… Не стал бы маму огорчать, – улыбнулся дьяк. – Ты бы раскаялся, и дело закрыли… На то весь расчёт был. Но ты почему-то заартачился и меня в тупик завёл. Вспомни, я тебе несколько раз на суде покаяться предлагал, а ты… Но если бы не вмешался Распутин, то я бы тебе план наш открыл, ты бы раскаялся и из острога вышел.

Девушка-прислужница за время разговора уже пару раз грела самовар, но увлечённые разговором старец, старица и их гость прекращать чаепитие были не расположены.

– Гм-м-м…, но почему только сейчас вы мне заговор свой открываете? – спросил Андрон после раздумья. – Почему зимой там, в скиту, когда вы меня на схрон с золотом указать под оружием принудили, вы мне не рассказали всего, что сейчас поведали?

– Надобности в том не было, – буркнула Агафья. – Я и сейчас бы ничего не рассказала тебе, если бы Вася не раскрыл свой роток несвоевременно.

Дьяк весь ссутулился под её осуждающим взглядом и увёл глаза в сторону.

– А чего скрывать очевидное, мама, – сказал он, вздыхая. – Пусть знает, что нечего нос задирать. Мы теперь втроём золотом повязаны и друг без друга никуда. Сидите покуда здесь, в Зубчаниновке, и забавляйтесь ересью хлыстовской, пока время не подошло. А потом, когда в смуте нынешней просвет появится, тогда мы и уйдём.

– Не вижу смысла ждать чего-то и выжидать, – с пасмурным лицом посмотрел исподлобья на сообщников Андрон. – Сейчас самое время из страны драпать, покуда смута кругом.

– Это ты так считаешь, а я нет, – тут же возразил дьяк. – Ты в городе давно был? Сейчас там на улицу носа не высунешь. Кругом уголовные банды, отряды народной милиции и красной гвардии, которые трудно отличить от уголовных банд. Они и грабежи все устраивают одинаково, будто уговор промеж них.

– А для какого ляду нам в город соваться? – покосился на него Андрон. – Злато в скиту, в лесу… Заберём его и уйдём по-тихому.