Агония

Финальный раунд соревнований был назначен на ближайшие выходные, и Мика решил немного потренироваться на тот случай, если его снова попросят передвинуть какой-нибудь предмет при помощи взгляда. Правда, вместо куска мрамора Мике пришлось довольствоваться горохом. Вечером, когда родители легли спать, он прокрался на кухню и стащил из лежавшего в холодильнике пакета несколько замороженных горошин. Сжимая в кулаке холодные горошины, Мика вернулся в спальню и, усевшись на кровать, приступил к тренировке. Минут тридцать он пялился на рассыпанные по одеялу горошины, однако ни одна из них так и не сдвинулась с места. Мика даже начал сомневаться в том, что вообще когда-либо делал нечто подобное; возможно, ему это только показалось, и кусок мрамора не полз по столу, словно кто-то подталкивал его пальцем. Как ни старался Мика, горошины по-прежнему неподвижно лежали на одеяле и таяли совершенно естественным образом — Мика видел, как под ними расползается мокрое пятно. От напряжения у Мики начали слезиться глаза, он уже готов был бросить это бесполезное занятие, как вдруг в глубине горошин появилось слабое голубоватое свечение. Мика вздрогнул от неожиданности, и свечение исчезло. Но ему удалось понять главное: чтобы удержать свечение, нужно действовать так, как если бы ты пытался добыть огонь, высекая его из кремня, который держишь над пучком соломы. После того как искры попали на солому и она начала тлеть, следует осторожно подуть на крошечный огонек, чтобы заставить его разгореться, но в то же время нельзя переусердствовать, иначе задуешь еще не окрепшее пламя. Прошло еще минут двадцать, прежде чем Мике удалось восстановить свечение, затем он мысленно подтолкнул горошину. Она немного сдвинулась с места, всего на пару сантиметров, и снова замерла. И все же он сделал это! Мика тихонько взвизгнул и подскочил на постели, ударившись головой о верхнюю кровать. Затем он быстро разделся и, забравшись под одеяло, уставился в темноту широко раскрытыми глазами. Мику пугала таившаяся в нем сила, и в то же время сердце сжималось от восторга. На следующую ночь он повторил опыт. У Мики перехватывало дыхание каждый раз, когда горошина начинала светиться. Однако, как только он научился удерживать свечение, дело пошло намного быстрее. Через пару часов Мика уже мог свободно катать горошину по всей кровати; она легко переваливала через складки на покрывале, словно машина, двигающаяся по горной дороге. К концу третьей ночи Мика продвинулся настолько, что уже мог заставить горошину подняться в воздух. Сначала она висела у него перед носом, затем начала подпрыгивать, как будто ее опустили в кастрюлю с кипятком. К утру четверга Мика научился поднимать в воздух более крупные предметы. Когда Аша неожиданно вошла в комнату, она увидела висящие под потолком джинсы Мики. Мика испугался и отвел глаза, сделав вид, что возится с мобильником. Джинсы плюхнулись на пол.

— Гм, странно, — хмыкнула Аша, — я только что видела, как твои джинсы плыли по воздуху.

— Что ты видела? — Мика вскинул брови, старательно изображая недоумение.

— Твои джинсы… — Аша с подозрением покосилась на валяющиеся на полу джинсы, — …чушь какая… На верное я схожу с ума, — пробормотала мама и, покачивая головой, вышла из комнаты.

ГЛАВА 33 Миссис Фулер плачет

Проснувшись утром в пятницу, Мика почувствовал тянущую боль в левом бедре. Фантомная боль, решил он, нога «запомнила», что с ней случилось неделю назад. Мика вылез из постели, оделся и подошел к окну. По небу плыли тяжелые свинцовые тучи, и на душе у Мики тоже было тяжело. Его охватило неприятное, сковывающее мышцы напряжение; он был похож на кошку, которая замерла перед прыжком. Одновременно на Мику навалилась страшная усталость, не хотелось ни думать, ни действовать, как хорошо было бы стать обычным подростком, которому предстоит обычный школьный день. Но сегодня вечером за ним придут ОНИ, люди из КОРДа, так что впереди Мику ждал совсем не обычный день, и сам он не был обычным подростком. Он умеет двигать предметы при помощи взгляда и даже может заставить их летать по воздуху. Мика обернулся и взглянул на висящую над кроватью фотографию сестры. На него смотрела улыбающаяся семилетняя девочка с редкими молочными зубами и ссадиной на подбородке — в тот день они с Элли играли во дворе, Элли споткнулась и ударилась подбородком об асфальт. Мика тяжело вздохнул и начал собираться в школу.