Агония

Но Авен не желала молчать, она продолжала утробно ворчать, словно мотор старого автомобиля. Мика стоял, уставившись на дверцу шкафа, и пытался сообразить, что делать дальше. Что бы ни было там, в шкафу, он определенно не хотел видеть это. Мика протянул дрожащую руку — его влажные пальцы зависли в воз духе, прежде чем он решился взяться за ручку и осторожно приоткрыть дверцу. Раньше эта половинка шкафа принадлежала Элли, обычно полки были забиты до отказа: стоило открыть дверцу, и куча одежды вперемежку с мягкими игрушками вываливалась на пол. В последнее время шкаф почти не открывали, родители старались лишний раз не тревожить Мику, понимая, насколько тяжело ему видеть вещи сестры. В течение многих месяцев к шкафу никто не прикасался, а его содержимое превратилось в нечто вроде реликвии. Поэтому, когда из приоткрытой щелки ничего не вывалилось, это сразу насторожило Мику. Он распахнул дверцу и, к своему ужасу, обнаружил, что шкаф пуст; даже полки, и те исчезли. Мика уставился в темные глубины шкафа, пытаясь понять, что это за предмет лежит возле задней стенки. Клокочущие звуки в горле Авен сменились грозным рычанием. Мика напряг зрение — нет, это был не предмет, это было какое-то живое существо с большой квадратной головой и безжизненным, как у слепого, лицом. Странное существо немного подалось вперед, его руки болтались вдоль тощего туловища, оно напоминало забытую на гвозде куклу-марионетку. Телеголовастик!

Авен издала низкий протяжный вой и попятилась.

— Фас, взять его, — вполголоса скомандовал Мики, пытаясь подтолкнуть собаку к шкафу. — Ну же, кусни его хорошенько!

Но Авен попятилась еще дальше. Она отступила к самой кровати и, усевшись на пол, посмотрела на Мику так, словно хотела сказать: «Если хочешь, сам кусай». Мика был так напуган, что не мог заставить себя сдвинуться с места, но в то же время он ужасно разозлился: куда, скажите на милость, подевались вещи Элли и что этот мерзкий телеголовастик делает у него в шкафу? Мика нагнулся и дрожащими пальцами нажал кнопку в нижнем углу экрана. Телевизор ожил. По экрану расползлось тусклое сероватое пятно, телеголовастик поднял голову-телевизор и уставился на Мику своими ледяными глазами. Мика узнал в нем Мясника из своих кошмаров — того самого, который стоял в ногах кровати и точил нож, пока остальные спорили, как им лучше сожрать Мику, в виде отбивной или бифштекса. Мясник был очень старым, он поднял свою костлявую руку и протянул ее Мике. Мика увидел, что Мясник держит в руке пластиковый стаканчик, точно такие же стаканчики с витаминным коктейлем им каждое утро дают в школе, но вместо розовой липкой жижи стаканчик был до краев заполнен большими черными пауками. Пауки один за другим вылезали из стаканчика, ползли по морщинистой руке старика, шлепались на дно шкафа и проворно бежали к приоткрытой дверце. Мика одеревенел от страха, однако в последний момент он все же успел захлопнуть дверцу, прежде чем первый паук выполз из шкафа.

ГЛАВА 10 Партия в шахматы

— Начнем, пожалуй, — сказал Горман, поднося ко рту бокал с вином.

Он сделал несколько глотков темной, похожей на густую кровь жидкости и смерил взглядом стоявшую в дверях Элли. Позади нее возвышалась массивная фигура охранника с пистолетом в руках, ствол пистолета упирался в затылок девочки. Прежде чем привести Элли в кабинет к Горману, ее переодели в свежий сияющий белизной комбинезон и гольфы-мокасины с резиновыми подошвами. Кроме того, Элли сделали новую стрижку, жесткая линия каре заканчивалась на уровне нижней челюсти. Однако Горман заметил темные круги под глазами Элли, да и выглядела она какой-то бледной и худой, особенно на фоне стоявшего позади нее здоровенного розовощекого охранника.

«Ничего, — подумал Горман, — регулярный прием витаминного коктейля поможет ей прийти в форму. Через пару недель она сама себя не узнает».

Элли с подозрением оглядывала кабинет Гормана.

— Начнем что? — спросила она.

— Нашу партию.

Горман сделал широкий жест рукой, показывая на журнальный столик между двумя диванами в дальнем углу комнаты. Все было готово к началу партии: фигуры выстроились на доске, рядом с доской на «черной» стороне поблескивал графин с вином, на «белой» стояла вазочка с конфетами. Элли, скривив губы в презрительной ухмылке, прошествовала через всю комнату и уселась на свое место. Охранник следовал за ней по пятам, он остановился за спинкой дивана, по-прежнему держа свой пистолет возле затылка Элли.

— А конфеты зачем? — спросила Элли.

— Чтобы есть, — снисходительным тоном ответил Горман, усаживаясь напротив девочки. Он поморщился, распухшие от артрита колени причиняли ему нестерпимую боль. — Само собой, ты не обязана их есть, если считаешь себя слишком взрослой для того, чтобы лакомиться конфетами. — Старик одним глотком осушил свой бокал и снова наполнил его вином из графина. — Если пожелаешь, я могу угостить тебя чем-нибудь менее сладким.