Агония

— Марк Томас!

Бедный Марк Томас. Опустив голову, мальчик побрел на сцену. Победители, не дожидаясь, пока последний неудачник покинет зал, начали праздновать свой успех. Некоторые вскакивали на столы и стулья, другие с воплями носились по залу и, подбегая к аэромобилю, всем телом кидались на капот «ягуара». Прежде чем Марк Томас успел спуститься со сцены, сжимая под мышкой коробку с набором столовых приборов, официанты выкатили на середину зала ледяную фигуру дельфина. На постаменте среди искрящихся кусков льда торчали двенадцать бутылок с шампанским, к горлышку каждой бутылки был привязан брелок с ключами от аэромобиля.

Но среди мечущихся по залу победителей было трое людей, которые не сдвинулись с места, — Мика, прикованный к своему креслу на колесиках, и его ошеломленные родители.

— Невероятно, ты сделал это, — тихим голосом произнес Дэвид, наблюдая за мужчиной в джинсовом костюме, который вышвырнул из машины плюшевого медведя и плюхнулся на место водителя.

— А дальше что? — гневным голодом начала Аша. — Да, он выиграл, но какой ценой нам достался этот проклятый аэромобиль?! Мне плевать на их призы. Понимаешь, Дэвид, я говорю серьезно. Это ничего не меняет, Мика не будет участвовать в финальном раунде, — отрезала Аша.

Болванщик начал выкликать имена победителей. Один за другим дети подходили к скульптуре дельфина и вытаскивали изо льда бутылку с привязанными к ней ключами. Сами машины организаторы соревнования обещали доставить позже, прямо к дверям дома. Некоторые в нерешительности замирали перед скульптурой, их лица становились голубоватыми от подсветки внутри ледяного постамента — растерявшиеся счастливчики никак не могли решить, какую бутылку выбрать. Мика подумал, насколько глупо они выглядят, ведь все двенадцать бутылок были абсолютно одинаковыми. Когда настала очередь Рубена, он выхватил бутылку и, вскинув ее над головой, встряхнул, как это обычно делают победители автогонок. Одри прижала свою бутылку к груди, словно младенца, и торопливо скользнула обратно к их столику. Лео взял первую попавшуюся бутылку и, не глядя по сторонам, быстро ушел к своему столику в дальнем углу зала. Мику переполняли эмоции; он был настолько взволнован, что плохо помнил, как подкатил в своем кресле к ледяной глыбе и достал бутылку с ключами. Последние слова, произнесенные Ашей, звучали у него в голове: «Мика не будет участвовать в финальном раунде».

«Ну что же, попробуйте остановить меня», — подумал Мика.

ГЛАВА 30 Угрызения совести

Завершение церемонии награждения победителей означало также и завершение отпуска. Участникам соревнования и их родителям предстояло вернуться в свой привычный мир, где их ждали пронизанные сыростью и холодом бетонные дома-башни, тесные квартирки, работа и занятия в школе. Каждые пять минут зеркальные створки купола раскрывались, выпуская очередной аэромобиль, который уносил детей и родителей из этого райского уголка в их серые дождливые будни. Однако Мика, Аша и Дэвид не могли улететь вместе с остальными, поскольку Мике нужно было вернуться в больницу, чтобы врачи могли завершить разыгранный ими спектакль, делая вид, будто старательно лечат его раненую ногу. Все трое молча сидели на крыльце своего домика с таким обреченным видом, словно им осталось жить несколько часов.

Мику увезли в перевязочную и снова упаковали его ногу в стеклянный сапог. Родители сидели в коридоре, дожидаясь окончания процедуры. Аша нервно постукивала своими наманикюренными ногтями с изображением пальмовой веточки по ручке кресла; Дэвид, заложив руки за спину, нетерпеливо мерил шагами коридор.

Аша заранее упаковала вещи, так что они прихватили чемоданы с собой и прямо из больницы отправились на взлетную площадку, где их дожидался аэромобиль. Створки купола раскрылись, в образовавшейся прямоугольной дыре показался кусок низкого грозового неба, аэромобиль оторвался от земли и, словно пчела, покидающая свой теплый улей, вылетел в холод и дождь.

— О, господи! — воскликнул Дэвид, когда налетевший ветер начал кидать аэромобиль из стороны в сторону. Он едва успел ухватить жену за руку, не позволив ей свалиться с сиденья на пол.

Мика прильнул к окну. Прежде чем дождь окончательно залил стекла, он успел рассмотреть вздымающиеся внизу огромные черные валы, море ревело как взбесившийся зверь, каждый из таких валов мог запросто поглотить весь их Барфорд-Норд. Зигзагообразные молнии то и дело вспарывали затянутое тучами небо и острыми стрелами пронзали бушующее море.

— Добро пожаловать в наш реальный мир, — мрачно усмехнулся Дэвид.

Барфорд-Норд встретил их проливным дождем. Аэромобиль приземлился на крышу дома. Сирена на трубе консервной фабрики, в которую ударила молния, надрывалась вовсю; вспышки молнии, напоминавшие вспышки фотокамер, освещали своим жутковатым бело-голубым светом раскинувшийся внизу город.

— Быстрее! — крикнул Дэвид, выдергивая из салона аэромобиля тяжелые чемоданы, но его слова потонули в оглушительном раскате грома.