Агония

Я хочу довести до сведения тех, кто утверждает, что иконы Pussy Riot оскорбляют его чувства: это мои чувства глубоко оскорблены. Оскорблены маниакальной садистской жаждой организаторов процесса над Pussy Riot во что бы то ни стало расправиться с девушками за более чем мирный и никому на самом деле не помешавший протест против клептократической олигархии и сросшейся с ней верхушки РПЦ. Оскорблены глумлением над законом, наглым жульничеством наперсточников в прокурорских погонах и судейских мантиях. Оскорблены одобрением этого жульничества со стороны так называемой православной общественности. Наконец, мои чувства оскорблены тем явлением, которое системный либерал Верховский деликатно называет «экспансией религиозных понятий в нашу светскую правовую систему». Для тех, кто не понял витиеватого выражения, поясняю: это когда суды светского государства XXI века руководствуются историческими решениями Трулльского собора.

А если без деликатностей, то мы сталкиваемся с агрессивным вторжением в нашу жизнь религиозных мракобесов при поддержке все более фашизеющей власти. Когда за панкмолебен в бизнесцентре РПЦ судили девушек из Pussy Riot, благовоспитанные господа морщили носики и говорили: девчонки сами виноваты, они полезли со своим уставом в чужой монастырь, они вторглись в церковное жизненное пространство. В общем, бестактные дуры, да и с эстетической точки зрения их акция, скажем так, неоднозначна. Несолидно их защищать. Так вот, по делу об иконах Pussy Riot такие отговорки работать не будут. Тут религиозные фанатики лезут в наш монастырь, в наше жизненное пространство и пытаются в нем диктовать нам свои средневековые правила.

Мы не всегда сами выбираем свои символы. Иногда эти символы выбирают для нас наши враги. Сегодня именно власть делает иконы Pussy Riot символом протеста против лжи, мракобесия и насилия. Иконы Pussy Riot – это мой предмет поклонения, предмет культа. Символ поддержки девушек, бросивших вызов злу. И если мракобесы все-таки продавят их судебный запрет, я найду способ испортить праздник тем, кто посягает на мои святыни. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы первый процесс о распространении икон Pussy Riot состоялся скоро. Именно так символы окончательно становятся символами.

Пусть суды за иконы Pussy Riot станут визитной карточкой путинской России во всех приличных столицах. Пусть они станут оружием против путинской России, средством роста отвращения и непримиримости к ней внутри страны. Автократии терпят крах тогда, когда массы людей начинают презирать и ненавидеть их всерьез, а не «по приколу». До готовности не повиноваться, а не просто брюзжать по кухням. Суды за иконы Pussy Riot увеличат число таких людей. Я не стану спорить с их судом о формулировках их законов. Я не стану отрицать свою враждебность казенному православию – этой самой реакционной разновидности окостеневшей «церковности». Я не буду защищаться. Я буду нападать. Суд за иконы Pussy Riot станет судом над путинским режимом. Девушки из Pussy Riot сидят за нашу свободу. Надо вернуть им долг.

24 мая 2013 г.

Антисексус

Группа депутатов Госдумы предлагает запретить пропаганду сексуальных отношений среди несовершеннолетних. Нет, о запрете сексуальных отношений вообще пока речи не идет. В статье, которую они собираются внести в КоАП, под пропагандой сексуальных отношений понимается «навязывание информации о приоритете сексуальных отношений в ущерб ценностям семейной жизни, духовному и интеллектуальному развитию». Но название статьи звучит именно так: «Пропаганда среди несовершеннолетних сексуальных отношений».

Не спешите крутить пальцем у виска. Подавление сексуальности – один из краеугольных камней репрессивной цивилизации, основанной на насилии над человеческим естеством. В нашей цивилизации, по привычке именуемой христианской, отношение к сексу, женщине и семейным ценностям было сформулировано Савлом – перебежчиком-неофитом, фактически создавшим церковь и заложившим основы ее идеологии. Он первым предложил систематизированную интерпретацию вероучения, которая и восторжествовала в церкви по мере приспособления молодого христианского движения к социальным реалиям.

В Первом послании к Коринфянам Савл пишет:

«Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я. Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться».

Тут надо не столько вчитаться в слова, сколько вслушаться в интонацию. Лучше обходиться вообще без секса. Но если уж совсем невтерпеж, сексуальные отношения следует ограничить рамками брака. Чтобы не «разжигаться».

В этой короткой и вместе с тем очень емкой цитате содержится в зародыше вся концепция, принятая впоследствии на вооружение савлианскими церквами (католической, всеми православными и большинством протестантских). В развернутом виде эта концепция выглядит следующим образом:

1. Секс есть несомненное зло.

2. В безнадежно испорченном человеческим своеволием земном мире это зло неизбежное.