Агония белой эмиграции

Дружиловский, один из «фабрикантов» фальшивок, был задержан при нелегальном переходе советской границы. В прошлом царский офицер, потом эмигрант, он сотрудничал с польской, французской и другими разведками. Вместе с Геральд-Зивертом и другими белогвардейцами занялся в Берлине составлением фальшивок о Советском Союзе и Коминтерне. Среди этих фальшивок и так называемое «письмо Зиновьева», которое якобы было послано им как председателем Исполкома Коммунистического Интернационала руководству английской компартии. Это «письмо», в котором перечислялись различные способы организации государственного переворота и захвата власти коммунистами, послужило поводом для обвинения Советского правительства во вмешательстве во внутренние дела Англии³⁸.

Всю американскую и европейскую печать обошла другая фальшивка — «Приказ Коминтерна о вооруженном выступлении в Болгарии 16 апреля 1925 г.» с точным перечислением по пунктам расписания выступления. Эта фальшивка была использована /137/ правительством Цанкова в Болгарии для развязывания там террора против коммунистов. На суде Дружиловский признал себя виновным в том, что в 1925–1926 гг. по заданию разведывательных органов иностранных государств составлял подложные документы, исходящие якобы от Советского правительства и от Коминтерна³⁹.

Позже в Берлине состоялся процесс по делу белоэмигрантов Орлова и Павлуновского, также обвинявшихся в подделке документов. Они, например, сфабриковали документ, который должен был «доказать», что ряд видных американских деятелей — сторонников развития американо-советской торговли и установления дипломатических отношений между двумя странами, в том числе председатель иностранной комиссии американского сената Бор, «подкуплены большевиками»⁴⁰. Германские власти вынуждены были судить мошенников, разоблаченных неопровержимыми уликами (однако наказания они фактически не понесли). Выступавший на этом суде эксперт доктор Фосс указал на слишком грубые приемы подделки. От русских эмигрантов, по его мнению, вообще не следовало брать никаких сообщений о русских делах⁴¹.

Фальшивками пользовались те, кто пытался нажить на грязных махинациях политический капитал. Подделывали документы, векселя, советские червонцы. В 1930 г. была разоблачена целая шайка фальшивомонетчиков во главе с белоэмигрантами Карудеидзе и Садатирашвили, пытавшихся засылать в Советский Союз фальшивые червонцы, надеясь таким образом подорвать его кредит.

Вокруг РОВС все время возникали и распадались враждующие между собой группы и группки, в состав которых входили наиболее оголтелые, злобствующие и ожесточенные элементы зарубежной контрреволюции. Антисоветский белоэмигрантский «активизм» в начале 30-х гг. представлял собой целую мозаику самых нелепых, прогнивших уже при своем зарождении образований, но всегда чрезвычайно претенциозных независимо от своих сил и возможностей. В переписке разных эмигрантских деятелей не раз, например, упоминалась конспиративная «антибольшевистская, антисоветская организация» — «Братство русской правды». Подобно пресловутому «Центру действия», о котором мы уже рассказывали, «братство» пыталось создать впечатление, что оно имеет свой «фронт» внутри Советской России. Оно засылало террористов, распространяло злобный антисоветский листок «Русская правда». В обращении, которое печаталось жирным шрифтом в каждом номере, в качестве поощрения за передачу листка «трем разным людям» было обещано «благословение от господа бога неожиданным счастьем». Тому же, кто не исполнит этого, грозили неминуемой бедой. На таком уровне составлялись и другие материалы этого «издания». Как теперь стало известно, издатели листка придумали /138/ такой трюк: в разделе «почтовый ящик» печатали целиком выдуманные письма и запросы несуществующих «братьев»⁴².

По данным югославского автора С. Лозо, «Братство русской правды» вело свою конспиративную подрывную деятельность до 1932 г. Известно, что так называемый Верховный круг «братства» возглавлял Соколов-Кречет, секцию этой организации в Белграде — С. Н. Палеолог, в Берлине — бывший атаман П. Н. Краснов. Среди причастных к «братству» лиц называли князя Ливена, который находился в Латвии, генерала Д. Потоцкого (в Париже), митрополита Антония и архиепископа Гермогена (в Югославии) и др.

Окутанная туманом конспирации, эта организация стала своего рода инструментом в междоусобной борьбе некоторых главарей зарубежной контрреволюции. В бытность свою председателем РОВС Кутепов в частных беседах говорил, что «братство» — «орудие против него в руках Врангеля». Он же утверждал, что это организация «подозрительная, обманывающая своих, членов ложными данными о производящейся в России работе…». Позже Миллер сетовал на то, что не может добиться согласованности между РОВС и «братством»⁴³.