Агония и смерть Адольфа Гитлера

В планировании и подготовке новой мировой войны я также принимал непосредственное участие во время моей службы в отделе иностранных армий германского генерального штаба, где под моим руководством изучался военный потенциал соседних с Германией государств.

Будучи сотрудником этого отдела, я неоднократно выезжал в Италию для переговоров с итальянскими военно-фашистскими кругами, в целях проведения совместных подготовительных мероприятий для развязывания агрессивной войны против демократических государств.

Полностью доверяя политическому гению фюрера, я одобрял и поддерживал внешнюю политику Гитлера, основанную на систематическом нарушении международных договоров.

Еще в 1939 году мне доподлинно было известно, что советско-германский пакт о дружбе и ненападении является тактическим приемом национал-социалистской верхушки, рассчитанным на то, чтобы замаскировать подготовку войны против СССР и осуществить внезапное нападение на него. Я был полностью согласен с этой дипломатической хитростью фюрера потому, что готовившийся поход на Восток, рассчитанный на захват и колонизацию неизмеримых пространств России, я рассматривал в качестве основного средства осуществления идеи создания великой национал-социалистской Германии.

Моя вина заключается также в том, что я, являясь национал-социалистским военачальником, активно участвовал в ведении против Польши, Голландии, Бельгии, Франции, Греции, Югославии и особенно против СССР агрессивных войн, которые являлись также войнами, нарушающими международные договоры, соглашения и обязательства.

Руководствуясь при этом идеей покорного повиновения фюреру, я на протяжении длительного времени преподносил и внушал эту идею подчиненным мне войскам, призывая и вдохновляя их на борьбу за великую национал-социалистскую Германию до последнего солдата.

В течение всего периода второй мировой войны я со всей присущей мне энергией и фанатизмом воевал за те идеи национал-социализма, которые изложены в книге Гитлера «Моя борьба».

Особенно активно и ревностно я дрался и призывал к этому свои войска в борьбе против СССР, понимая, что большевизм является непримиримым идеологическим противником национал-социализма, и что захват необозримых пространств России с их колоссальными богатствами сырья

Одна из фотографий Гитлера, по которой проводилась

идентификация его трупа

и продовольствия является лучшим средством разрешения проблемы жизненного пространства для Германии.

Моими решительными действиями на посту главнокомандующего южной, северной и центральной немецкими армейскими группировками на Восточном фронте — после тяжелых поражений, нанесенных этим группам войск Красной Армией, — я каждый раз вновь приводил их в состояние боевой готовности и подготавливал к новым жертвам.

Я признаю, что эти колоссальные жертвы, понесенные как с германской, так и с советской стороны, являлись бессмысленными.

Я действовал так потому, что считал своим долгом удерживать фронт до тех пор, пока фюрер не найдет необходимые политические средства для выхода Германии из войны на благоприятных для нее условиях.

Я также виновен в том, что преступным отказом от капитуляции увеличил количество жертв, как со стороны немецких, так и со стороны русских войск.

Виноват я еще в том, что, выполняя волю Гитлера, оказал активное воздействие на деятелей Румынии и Финляндии в целях удержания этих стран в качестве военных союзников национал-социалистской Германии, несмотря на то, что мне уже тогда было ясно безнадежное военное положение Германии и ее союзников.

В 1944 году я возглавил работу по национал-социалистскому воспитанию германской армии в духе фанатичной преданности фюреру и звериной ненависти к русскому народу, способствуя тем самым затягиванию войны.