Агония и смерть Адольфа Гитлера

Настоящее сообщение представляет собой историю последних дней войны, как они были пережиты Ганной Райч, известной как пилот-испытатель и эксперт по аэронавигационным исследованиям. Ее рассказ не добавляет никаких сенсационных подробностей к тому, что уже известно об этих днях; это отчет очевидца о том, что фактически происходило в высших сферах в последние моменты войны. Ее отчет о полете в Берлин для доклада Гитлеру и о ее пребывании в бункере фюрера, может быть, самый точный из всех, какие можно получить об этих последних днях, хотя в отношении судьбы Гитлера — «умер он или не умер» — этот отчет отвечает только в той мере, в какой описывает душевное состояние и безнадежность последних минут, откуда можно делать индивидуальные выводы. По ее собственному мнению, фактическое положение и физическое состояние самого Гитлера делали невозможной всякую мысль о бегстве.

Одна из лучших асов «люфтваффе» Ганна Райн

3. Ее рассказ примечателен только тем, что она играла маленькую роль в событиях конца войны, и тем, что она находилась лично при высших нацистах в момент, когда им приходил конец. Интересно также, что похоже на то, что Райч была одной из последних или даже последней из вышедших из убежища живыми. Ее информация расценивается как внушающая доверие, и возможно, что ее рассказ может пролить некоторый свет или, может быть, поможет полнее выяснить то, что происходило в последние дни Берлина и войны.

4. Временами она не уверена в именах и времени. Забывает имена. Во многих случаях связь получается ограниченной, поскольку речь идет только о немногих последних днях. Время она указывает, может быть, неправильно, так как события тех дней проходили так бурно, что она часто не в состоянии вспомнить их настоящую последовательность.

5. Можно заметить, что многое в отчете относится к нацистам и немецкому толкованию «чести». Сама Райч, отвечая на вопросы, тщательно взвешивает всякое замечание в смысле «чести» и потом отвечает тщательно, но правдиво. Употребление этого слова доходит у нее до фетишизма в смысле его источников и составляет несовместимую характеристику всей ее философии. Она постоянно повторяет это слово, сама замечая меньше, чем спрашивающий, и значение его не одно и то же. Кроме того, она не сознает, насколько противоречиво она это слово применяет. Поэтому всякий раз, как снова фигурирует «честь», она ошибается в приводимых данных.

6. Она ведет рассказ в разговорной форме, и хотя он и воспроизведен здесь частично в этом виде, приводимые данные нельзя считать во всех случаях точными; они приведены так, как она их вспоминает. Если учитывать, что этот материал представляет собой ее личные мнения и наблюдения, то в этом смысле сведения можно считать вполне надежными.

7. Полет в Берлин

24-го апреля Гитлер телеграфировал генерал-лейтенанту Риттеру фон Грайму в Мюносен, приказывая явиться в рейхсканцелярию по чрезвычайно срочному делу. Проблема попасть в Берлин была в то время уже очень сложной, так как город был уже практически окружен русскими. Однако Грайм решил, что с помощью Ганны Райч как пилота в город можно проникнуть на жироплане, который может сделать посадку на улицах или в садах у рейхсканцелярии.

8. В ночь с 25-го на 26-е апреля Райч и Грайм прибыли в Рехлин и готовились немедленно вылететь в Берлин. Но единственный имевшийся жироплан был в тот день поврежден, и поэтому было решено, что Грайма повезет летчик-фельдфебель, который два дня тому назад отвез к

Гитлеру Альберта Шпеера, так что уже имеет опыт по предыдущему полету. Из чувства ответственности за Грай-ма, Райч, как его личный пилот и друг, попросила взять ее с собой. Для полета выбрали «Фонке-Вульф 190» с одним пассажирским местом позади сиденья пилота. Райч протиснулась в хвост самолета через маленький аварийный люк.

9. Для прикрытия было взято с собой сорок истребителей. Почти сразу же после старта им пришлось встретиться с русскими самолетами. На бреющем полете они добрались до аэродрома Гатов, единственного еще бывшего в немецких руках. Их самолет долетел, получив только несколько попаданий в крылья, но сопровождавшие истребители пострадали сильно.

10. Посадка в Гатове прошла опять под атаками русских истребителей, которые делали налет на аэродром в момент их прибытия. Оставшиеся немецкие самолеты вступили в бой с русскими, тогда как машина Грайма сделала благополучную посадку. Немедленно была сделана попытка связаться по телефону с рейхсканцелярией, но все линии не действовали. Было решено пролететь остающееся расстояние на бывшем там «Фислер-Штор-хе» и сделать посадку на таком расстоянии от бомбоубежища Гитлера, чтобы можно было дойти пешком. Грайм сел за руль, Райч пассажиром. Самолет поднялся под бьющимися над ним русскими и немецкими самолетами. На высоте в несколько метров Грайму удалось уйти с аэродрома и пролететь на уровне верхушек деревьев к Бранденбургским воротам.