Агония Хана

И снова эти пальцы во мне, они выжигают невидимые узоры, как клеймо принадлежности хозяину. Он знает мое тело намного лучше, чем я сама. И я закрываю глаза изнемогая, балансируя на грани пропасти, позволяя проникать все глубже и глубже, чувствуя жесткое трение о костяшки его пальцев, он намеренно задевает клитор, приближая меня к оргазму. Еще секунда и я разлечусь на осколки безумия.

Внезапно он остановился, и снова посмотрел мне в глаза, удерживая за щеки, не давая отвернуться:

- Тебе нравится, когда я такой с тобой? Тебе нравится будить во мне зверя? Ты этого хотела?

И снова нежно ласкает там внизу, где все пылает от грубых вторжений и отзывается на самое легкое прикосновение.

Ник наклоняется над моими распахнутыми ногами и бесконечно медленно вылизывает горящую плоть, погружает в меня язык, исторгая из моей груди хриплые стоны, заставляет корчиться от наслаждения и безумного желания кончить под этими нежными губами. Ладони накрывают мою грудь и резко сжимают, исторгая вопль удовольствия. Но он не дал мне взорваться. В тот же момент его член ворвался в меня до упора. Я широко распахнула глаза, задыхаясь от болезненной наполненности и увидела как он навис надо мной, удерживая вес своего тела на руках. Каждый его мускул напряжен и рельефно выделяется под кожей цвета бронзы. От его порочной красоты и дикой силы захватывало дух.

- Только боль заставляет тебя чувствовать, - жестоко сказал мой палач и сжав мои бедра принялся неистово вдалбливаться в мое тело, - боль… сближает тебя со мной. Моя ласка тебе не нужна! Только так. Трахать как шлюху, драть на части, по-другому ты не реагируешь…но я на грани…я близок к безумию. Ты слышишь? Посмотри на меня!

Открываю глаза, и содрогаюсь от красоты его бледного лица.

- Не останавливайся, - едва шевелю пересохшими губами и

чувствую, как его пальцы сжались на моем горле, дыхание перестало попадать в легкие.

- Немного сильнее и ты умрешь…ты это понимаешь?

Глава 20

Говорить молча…Оказывается, это возможно. Никогда бы не поверила, но это возможно. Мы смотрели друг на друга короткими взглядами, и я видела, как по огромному изувеченному телу проходит дрожь, и эта же дрожь пробегала по моей коже. Ответной реакцией. Как будто передаваясь волнами от одного к другому. Эта невидимая колючая проволока, которой мы с ним наглухо примотаны друг к другу, туго стянула наши сердца, и если шипами проткнуть одно из них – другое закровоточит. Эта связь вернулась…И стала сильнее, в миллиарды сильнее. Да, мы могли с ним превратиться в пепел. Много раз. Бессчётное количество раз. Но эта проволока, эти острые и жестокие шипы держали нас, как единое целое. Больно держали, жестоко, кроваво. Мы с ним выбрали друг друга, выбрали там, где никто и никогда бы не выбрал.

Тамерлан…любимый. Посмотри на меня. Посмотри мне в глаза. Не отдаляйся, не причиняй себе боль. Мы все переживем вместе. Вдвоем мы сильные, несокрушимые. Это все такие пустяки. Мы сможем. Я бы не хотела знать, как он догадался – кто я на самом деле…что почувствовал, когда понял. Потому что я каждой молекулой своего тела чувствовала эту агонию, в которой он содрогался всей своей искалеченной душой с той секунды, когда понял. И…как увечил себя с этими жуткими мыслями о том, что причинил мне страдания. С каким наслаждением он наносил себе все эти жуткие раны, наказывая себя за меня…наказывая за каждое слово, за каждую слезу.

Когда-то давно, после рождения Галя он сказал мне слова, которые я запомнила на всю жизнь.

– Если я почувствую твою боль, Ангаахай, я свихнусь. Если эту боль причиню тебе я – я сдохну.

– Ты не способен причинить мне боль, Тамерлан.

– Ты не знаешь, на что я способен, птичка.

– Я тебя знаю лучше, чем ты сам.

Привлек меня к себе, пряча мое лицо у себя на груди.

– Да…иногда мне именно так и кажется. Что ты знаешь меня намного лучше. И с тобой я становлюсь лучше, чем я есть на самом деле.

Если бы я была рядом, я бы никогда не позволила. Лучше бы избил меня до смерти, чем так над собой издевался. Каждый вздутый шрам, каждый ожог словно откликался внутри меня, словно повторялся на моей коже фантомными болями. Но…для меня ни один из них не уродовал его. Я как будто их не видела. Для меня он был прежним Ханом. Ни один из них не скрыл от меня его настоящий образ. И не было никого красивее моего мужчины.