Агония Хана

Ее любили в цирке…любили, потому что она каждый день приходила к ним и приносила еду. Собирала в пакеты и кормила несчастных, сидящих в клетках, разносила пакеты в общежитии, где в маленьких комнатушках ютились актеры. Ее называли ангелом, жали ей руки. А еще…она не боялась Албасту и Сансара, и люди знали об этом. Она могла вступиться за кого-то, кто прогневил хозяйку, и даже избавить от наказания. Как было с карлицей Долли. Ее приговорили к отрубанию рук за то, что она украла на кухне кусочек торта, предназначенного для хозяйки.

Албаста, любительница зрелищ, хотела исполнить приговор на глазах у других циркачей, чтоб не повадно было. Несчастную Долли вытащили на сцену, положили ее маленькие ручки на табурет, а палач занес над ее запястьями топор…Но не опустил его, потому что их остановила Эрдэнэ.

– Это я взяла кусок торта.

– Бред!

Албаста зыркнула на нее злым взглядом.

– Я. У меня даже остался цветок из пастилы.

И показала белый лепесток. А точнее, швырнула его в сторону бабки.

– Долли должна была принести торт мне. Я ее попросила. Так что рубите руки мне, а не ей.

Оттолкнула карлицу и сама возложила руки на табурет. Албаста зло поджала губы.

– Убери топор, Бру. Представление окончено. Карлица три дня на воде. Чтоб не повадно было лазить на кухню. А ты! – посмотрела на Эрдэнэ и ткнула в нее пальцем, – Идем со мной!

Потом…когда в цирке узнают о свадьбе, когда Эрдэнэ будет тихо плакать в своей комнате и заламывать тонкие пальцы, к ней тихонько поскребутся в дверь.

– Положи это ему в чай…он умрет очень быстро. У него остановится сердце. Никто не сможет тебя обвинить. Он стар…такое бывает в его возрасте.

Долли вложила в ладонь девочки круглую капсулу.

– Нет никого страшнее его. Даже Албаста не так страшна, как он, равнодушное извращенное чудовище. Все…все наши парни циркачи. На каждом стоит его клеймо. Каждый был в его спальне и выполз оттуда полумертвым или…никогда больше не открыл глаза. Мы…мы принесли это для тебя.

Эрдэнэ взяла капсулу и спрятала в карман.

– Спасибо…

***

Сансар был одет во все белое и казался похожим на жирное желе. Когда Эрдэнэ его увидела, ее затошнило. Зато Албаста светилась от радости, она подхватила Эрдэнэ под локоть.

– Улыбайся! Это счастье! У него нет наследников. Нет жен. Нет родственников. Это значит, ты станешь хозяйкой всего его состояния. Ну потерпишь немного…и не ради такого терпели.

– Да уж ты бы и не ради такого все на свете продала. Правда?

– Да, правда! Лучше, чем жить в нищете! Ты ни черта не понимаешь в этой жизни, соплячка!

– Зато теперь купаешься в роскоши. Сколько тебе платят за чью-то смерь? Как тебе живется с руками по локоть в крови?

– В каждом из нас живет зло…вопрос в том, когда оно проснется. И в тебе его намного больше, чем ты думаешь.

– Я не убийца!

– Никто из нас не родился убийцей…

Потом, после проклятой церемонии, после того, как их объявили мужем и женой, ей обещали, что ее отправят в Монголию…обещали, что у нее будет время ждать до совершеннолетия. Албаста пришла в ее комнату и сообщила:

– Тебя сейчас приготовят к брачной ночи с твоим мужем. Он возжелал тебя сейчас.

– Что?...Ты…ты говорила, что пройдут годы, говорила, что на это есть время. Говорила…

– Говорила. Но он захотел. Увидел тебя во время свадьбы и воспылал. Ничего. У нас принято выходить замуж рано, даже в девять лет. Одевайся и будь готова…

– Пожалуйстааа….ты же обещала!

– Не ной! Возьми себя в руки. Потерпишь немного. Не убудет от тебя. Отнесешь мужу ужин и ублажишь его. А у меня сегодня тоже будет праздник…Завтра все обсудим. Не бойся. С женой он будет нежен…

***

«Я не убийца!!! Убийца…убийца…убийца»

Она долго смотрела на маленький чайник с травяным чаем на своем подносе. Вся в белом, в кружевном одеянии, с накидкой на голове, дрожащая всем телом от страха и ненависти.

– Значит, убийца! – сказала очень тихо.

А потом вытащила из туфли капсулу и бросила в чайник.

Сансар, замотанный до половины в полотенце, валялся на подушках на полу и курил кальян. В спальне он был совершенно один. Увидев ее, приподнялся и заулыбался. Как же он отвратителен. Омерзителен.

– Моя маленькая жена принесла мне чай…Подойди. Подай мне его в руки.

Эрдэнэ налила в пиалу светло-коричневую жидкость.

– И себе налей. Выпьем вместе. Этот чай расслабляет и заставляет сердце биться быстрее.

Дрожащими руками налила и себе. Что ж…если придется, они выпьют это вместе.

– Садись вот здесь.

Показал на подушки рядом с собой. Преодолевая гадливость, присела на краешек.

– Говорят, ты красиво танцуешь…станцуешь для меня?

Кивнула и посмотрела на его руку с пиалой.

– Без одежды.

Прикусила щеку и снова кивнула.

– Сейчас.

И кивнул на середину комнаты.

– Хочу посмотреть на свою жену.

Медленно встала, потом повернулась к нему и с нежной улыбкой тихо спросила.

– Мой муж и господин не выпьет чаю? Он остынет и его вкус пропадет…

– Робкая, заботливая. Конечно, выпью. Но этот чай пьют холодным. Я успею насладиться твоей прелестью.