Агония (ЛП)

— Потом, после того дерьма с твоим придурковатым бывшим, я чувствовал… защиту над тобой. И чем больше времени мы проводили вместе, тем сложнее было врать себе. А потом, когда я увидел Люка здесь… и подумал, что, возможно… — Он качает головой. — Я никогда не чувствовал ничего подобного, Ари. Ревность, ярость. А я не ревную. Я не тот парень. Ну, не думал, что такой… до тех пор. И тогда мне пришлось перестать врать себе и признать правду. Я, блядь, пропал из-за тебя.

Мое сердце пропускает несколько очень счастливых ударов.

— Если бы я не пришла к тебе в тот день, как ты думаешь, что бы случилось?

— Честно? Не знаю. Я упрямый ублюдок. Я бы несколько дней размышлял об этом. Наверное, был бы засранцем для всех. Мисси отчитала бы меня за то, что я был засранцем, позвонила бы Зевсу, и он пришел бы, выудил из меня правду и вразумил меня. Тогда бы я приполз к твоей двери.

Я хихикаю.

— Звучит, словно Зевс очень умный парень.

— Я бы не зашел так далеко. — Он смеется. — Но да, он чертовски хороший старший брат.

— Тебе повезло с ними, как и им с тобой. Я всегда хотела иметь братьев и сестер, но… — Я замялась.

Он двигается по кровати, перекатывается на бок, принимая положение лицом к лицу.

— Скажи мне, чтобы я не лез не в свое дело… но где твоя мама? Тренер держит свою личную жизнь в секрете. Я, честно говоря, не знал, что у него есть дочь, пока не случилась авария.

Я смеюсь, и совсем не потому что мне весело.

— Не удивлена. Мой отец не из тех, кто говорит о своей семье. Или, ну… обо мне. — Я провожу рукой по лицу. — Полное искренность?

— Конечно.

— Моя мама умерла. Она… покончила с собой. Я нашла ее.

— Господи, Ари. — Он прижимает руку к моей щеке, большим пальцем поглаживая по скуле. — Мне жаль, что это случилось… с тобой.

— Она была больна, сколько я себя помню… биполярное расстройство. Мой отец не мог с этим справиться, поэтому его не было рядом. Так что в основном это были я и она. Когда она была на подъеме, все было замечательно. Но когда она падала… это было тяжело.

Я перевела дыхание.

— Я готовилась к тесту у подруги в тот вечер, когда нашла ее. Папа был на игре. Она висела в их гардеробной.

Он вздыхает, и я закрываю глаза, ненавидя, что все еще вижу ее образ там.

— Именно тогда ты начала пить.

Кивнув, я сглатываю.

— Впервые я попробовала спиртное перед ее похоронами. Это облегчило ситуацию, знаешь ли. — Я открываю глаза, и его взгляд почти убивает меня. Он заботится обо мне. Действительно заботится. — А после того, как ее не стало, папы все еще не было дома, и я была одна… я горевала… и алкоголь помогал мне, делал мир терпимей. Я не понимала, что у меня на самом деле есть проблема, пока не произошел несчастный случай. Так что, да…

Я не понимаю, что плачу, пока не чувствую, как он смахивает слезу большим пальцем.

— Он подвел тебя, — говорит он с пониманием.

Думаю, оба наших отца подвели нас, просто сделали это по-разному.

Я киваю и прикусываю губу.

— Твоя ссора с отцом на днях…

— Это было из-за тебя. Ему… не нравится, что я езжу с тобой на работу.

— Ну, тогда ему это точно не понравится.

Он поднимает бровь, и мне удается рассмеяться.

— Должен сказать, что я немного обижен. Я понимаю, что ты его дочь, и ни один мужчина не хочет знать, чем его маленькая девочка занимается с парнем. Но у меня всегда были отличные отношения с твоим отцом.

— Он беспокоится не обо мне.

Брови Ареса сошлись в недоумении.

Я вздыхаю.

— Он беспокоится, что я запятнаю твою репутацию.

Он хмурится еще больше.

— Он так сказал?

— Вроде того.

— Это чушь.

— Нет, правда… хотя я ненавижу это, он действительно прав. Моя репутация втоптана в дерьмо. А твоя… ты отличный парень, Арес. И таким тебя видит общественность. Быть с кем-то вроде меня, — это нанесет ущерб твоему имиджу.

— Ты не права.

— Я права, и ты это знаешь. Если бы я была случайным человеком, новость о том, что сделала, вероятно, никогда бы не осветилась так ярко в сми. Но я дочь твоего тренера, которую обвинили в вождении в нетрезвом виде, и которая провела время в реабилитационном центре. Пресса будет преследовать нас. Это причинит тебе боль.

— Мне все равно.

— А не должно быть. Это твоя карьера. Я просто думаю… будет лучше, если мы пока оставим это между нами.

— Нет.

— Арес…

— Я не люблю врать, и я, блядь, не люблю секреты.

— Я знаю. — Я беру его лицо в свои руки. — Но все должно остаться между нами — пока.

— Я поговорю с твоим отцом. Пиарщики могут с этим справиться. Они отлично умеют менять направление мыслей, чтобы соответствовать общественному имиджу.

— Мой отец не хочет, чтобы я находилась в твоем грузовике, Арес. Поверь мне, этого он точно не захочет. И я хочу, чтобы у нас был шанс. Узнать друг друга как следует, прежде чем другие люди… начнут вмешиваться в наши отношения.

— Мне это не нравится, Ари.

Он отворачивается от меня. Тогда я забираюсь на него, седлая его бедра.

— Мне тоже не нравится. Но я просто думаю, что сейчас так будет лучше.

Он смотрит на меня.

— Я не буду лгать. Если кто-то спросит, вместе ли мы, я скажу, что да. И уж точно я скажу своей семье, что ты моя.

— Хорошо, — говорю я, соглашаясь.