Агония небес. На исходе дней

Внезапно на меня вновь накатила волна обострения чувств. Началась она с какого-то томления во лбу, где, как верили йоги, у людей скрывается третий глаз. На этот раз я оказался к ней внутренне готовым, и мне удалось сконцентрироваться. Каким-то новым, можно сказать внутренним, зрением я увидел, как полиция оцепила подъезд, и теперь сотрудники методично звонили в каждую дверь и беседовали с жильцами.

Прошло некоторое время, и руководивший моими поисками представитель закона вернулся во двор. Покинув дом, он сразу же отчитался человеку в штатском, стоявшему у черной машины с уже замолчавшей сиреной.

– Черт его знает как, но мы его потеряли. Этот парень словно призрак.

Лицо человека в штатском, казалось, ничего не выражало. Вместе с тем я заметил, как нервно сжался его кулак. Мужчина стремительным шагом вошел в подъезд и осмотрелся. Его внимательный взгляд практически сразу упал на закрытые дверцы лифта и две вмятины в металле, находившиеся на одном уровне, но на разных створках.

– Вскрывайте шахту лифта и проверьте все внизу, – скомандовал он. – Вам, вообще, за что зарплату платят? Вы что, не видите, что следы крови ведут именно сюда?

– Мы не думали, что он мог…

– Понятное дело, для того чтобы думать, голова нужна, – мужчина в штатском отвернулся, достал свой сотовый и позвонил: – Анатолий Михайлович, вы были правы. С этим парнем что-то не так. Он ушел в лифтовую шахту, но мы идем по следу.

Мужчина, не прерывая разговора, указал оперативнику на капли моей крови у лифта:

– От нас не уйдет, я обещаю.

Когда он это говорил, я уползал все дальше и дальше, а голос звучал у меня в голове удаляющимся эхом, а вскоре вовсе пропал вместе с виденьем.

Ползая по трубам и цепляясь за острые концы скрученной в местах стыковки проволоки, которая удерживала стекловату, я до крови расцарапал ладони и колени. Один раз даже разорвал штанину и глубоко пропорол бедро. Мерзкая обмотка стекловаты проникала сквозь одежду и, смешиваясь с потом, вызывала нестерпимый зуд.

Наконец, добравшись до основной магистрали теплотрассы, я спустился, а точнее свалился, куда-то еще ниже между основными трубами. Пара дополнительных ушибов, – и я снова двигался дальше, причем уже в полный рост.

Решив, что наконец появилась возможность перевязать рану, я увидел, что та уже затянулась сама собой, да и пулю в ноге я больше не ощущал. Она то ли вышла с кровью, то ли вообще растворилась.

Ссадины на руках и коленях затянулись, и единственным следом от них теперь были только дыры на одежде и пятна засохшей крови.

В физиологии своего измененного организма я мало что понимал и потому, не вдаваясь в подробности, просто пошел дальше, довольный уже тем, что мог идти, а не корчиться от потери крови на груде грязной обмотки труб.

По мере продвижения вперед мне периодически попадались участки с затхлой водой. Во время перехода по первому же из них я промочил ботинки и дальше шагал, хлюпая водой.

В одном из тускло освещенных мест под канализационным люком из темноты выбежала жирная крыса. Она сверкнула взглядом в мою сторону, совершив роковую ошибку, и сразу же упала замертво. У меня же в тот момент чуть прибавилось сил, словно я совершил небольшой привал.

Более бодрым шагом я пошел дальше.

Хуже всего в моем путешествии было то, что я совершенно не представлял, куда идти, и не имел ни малейшего понятия, где меня может ждать засада. Сколько я ползал и бродил в темноте, не знаю. Казалось, прошла вечность, прежде чем стало понятно, что я в тупике. Уныло рассмотрев убогое граффити на стене в полосатом свете, идущем от решетки вентиляции в потолке, я не слишком высоко оценил рисунок, изображавший маленькую девочку с шариком в руке, который одновременно являлся и буквой «О» в надписи «no future». Пришлось возвращаться к тому месту, где я последний раз видел трубу, ведущую на поверхность.

Поднимаясь по ржавым скобам, я молился, чтобы люк не был закатан под асфальт, как это бывает в старинной русской игре, в которой две силы, что не могут сосуществовать в мире и сотрудничестве, – коммунальщики и дорожники, сходятся в извечной битве за люки.

Удача в этот раз была на моей стороне, и я выбрался на свободу почти на самом выезде из города.

Там оказался еще один патруль, но, к счастью, он был достаточно далеко, и никто из них не смотрел в мою сторону, когда я вылезал из люка. Дальше все было уже делом техники. Утомительный переход через пустыри и тошнотворное путешествие сквозь зловонную свалку по краю обрыва вечно горящего городского мусора – и вот впереди долгожданные дачные участки.

Однако на них не стоило останавливаться. Слишком близко к городу. Слишком опасно. Да и народ там все еще активно выкапывал картошку, собирал яблоки и просто жарил шашлыки.

Я направился дальше, в ближайшую деревню, в надежде найти временное укрытие до того, как придумаю, что делать.

5 сентября 11:31

Село Лунево Владимирской области