Агония патриархата

Следует отметить, что, говоря о трансформации, я имею в виду не просто изменение. В тех случаях, когда речь идет об индивидуальной трансформации, подразумевается не только изменение, но и процесс внутреннего умирания и возрождения, который всегда рассматривался как возможность существования людей (мы можем рассматривать этот процесс как присущую нашей природе потенциальную возможность постепенного развития). Что касается коллективной сферы, то я предпочитаю сохранить термин «трансформация» (в отличие от «изменения») для обозначения явления, которое соответствует процессу индивидуальной трансформации, то есть коллективной эволюции, включающей аспекты «смерти» и «возрождения». Очевидно, что в сфере коллективной трансформации подлинный результат этого процесса остается пока неизвестным. С учетом такого понимания представляется замечательным, что, хотя выражение «коллективная трансформация» употребляют все чаще, мы упускаем из виду то, что у нас до сих пор нет представления о трансформированном обществе - и это несмотря на нашу погруженность в процесс глубинной трансформации.

В своем монументальном исследовании истории Арнольд Тойнби полвека назад показал [3], что цивилизации являются коллективными организациями, которые рождаются и умирают. Он на примерах' продемонстрировал, как одни из них погибают в результате поглощения другими. Несмотря на то, что нам известен этот исторический феномен рождения и смерти цивилизаций, мы не вправе утверждать, что мы знаем хотя бы одну возрожденную цивилизацию. Европейский Ренессанс, который более других примеров заслуживает этого названия, есть новое начало (начало трансформации, в которой мы продолжаем участвовать), а вовсе не смерть и возрождение определенной культуры. Иудео-христианская и греко-римская культуры считаются соответственно отцом и матерью нашего западного мира. Точно так же можно утверждать, что во времена Ренессанса из этих двух потоков возник плод, который не только интегрировал их, но и проявил индивидуальность, сознаваемую нами как наша собственная.

Как свидетельствуют духовные традиции мира, процесс индивидуальной трансформации включает в себя не одно, а два рождения (рождение от «воды» и рождение от «духа», рождение при крещении в начале духовной жизни и огненное крещение, венчающее ее окончание). Сходным образом можно полагать, что благодаря изоморфизму между индивидуальным и коллективным трансформация общества включает не только первый ренессанс (наш Европейский Ренессанс), но и потенциальную возможность того, что в христианской традиции называется «воскресением».

В первой и последней части этой книги я рассматриваю трансформацию, исходя из подразумеваемой перспективы нашей эпохи: впервые за всю историю нами движет процесс культурной смерти, который одновременно является инкубационным периодом; мы надеемся, что достигнем не просто постиндустриального периода, а состояния, существенно отличающегося от всего того, что нам известно за время существования нашей цивилизации и классических цивилизаций.

Сейчас нередко повторяют, что переживаемый нами кризис - прекрасная возможность, причем многие убеждены, что мы вступаем в новую эпоху, «Эпоху Водолея», когда, как ожидали Шри Ауробиндо и Тейяр де Шарден, произойдет высшая реализация рода человеческого. Я разделяю мнение тех, кто полагает, что единственной альтернативой самоуничтожению является радикальное изменение, для осуществления которого у нас осталось совсем немного времени. Эссе, составившие книгу, написаны в этом контексте с целью углубления понимания происходящего в нас и вокруг нас, а также для понимания того, что можно сделать для ускорения хода нашего развития с позиций сознательной эволюции.

Последние два десятилетия мне приходилось больше преподавать и читать лекции, чем писать статьи и книги. Вполне естественно, что написанное мною созревало в течение этих десятилетий устного общения, и поэтому я чувствую признательность различным слушателям, которые помогли мне оформить и отточить мысли.