Агония Титана

- Ты совсем ничего не соображаешь? – его ладонь резко опускается на мой рот, зажимая его и напрочь лишая голоса и воздуха. – Что за сцены ты мне устраиваешь на виду у послушников? Одно дело устраивать истерики в своем будуаре, и совсем другое – позорить меня на людях, - злость в глазах физически ощутимая. Такая, что колени неметь начинают. Он нависает надо мной так, что меня плотно скрывают створки его плаща. Чувствую, как его рука крепче прижимает к себе за поясницу и дергаюсь, стараясь отстраниться, но Александр только делает хватку сильнее. – Тшш… Успокойся, ты и так уже наворотила дел… - еще теснее, еще ближе… Мне в голову ударяет запах сандала, от которого начинает кружиться голова…

Это все неправильно… Так не должно быть… 

И все-таки, я испытываю какое-то нездоровое наслаждение о того, что мы с ним будто бы укрыты ото всего мира створками его плаща… Что послушники не могут видеть того, как его пальцы жадно сминают кожу на моей пояснице... Как его рука соскальзывает с моего рта, задевая пальцами чувствительные губы…

- Поддайся мне, Алира… - тихим шепотом, губы в губы. Руки упираются в его грудь до боли, чтобы создать хоть какое-то расстояние между нами, но я все равно чувствую обжигающий жар его тела. – Поддайся, и мы прекратим эту агонию… Ты тоже ее чувствуешь…

- Дея… - шепчу я, прикрывая глаза, словно заклинание, которое может остановить его, остановить меня…

- Кто она мне? Игрушка? Ряженая кукла, которую даже трахать и то скучно? 

- Ты не прав, - хмурю брови, смотря на него в упор. – Дея, она…

- Да насрать мне на то, какая Дея, - Александр берет мое лицо в свои руки. – Меня не интересуют такие как она. Я повидал их за свою долгую жизнь. 

- На сколько долгую? – быстро спрашиваю я, облизывая вдруг пересохшие губы. 

- Очень долгую… - глухо произносит он, и я вижу, как его глаза темнеют. – Бесконечно долгую, Алира… 

Что-то должно произойти сейчас. Ощущение нарастающей паники и гулкого сердцебиения не дают мне вдохнуть. 

Александр так близко, что меня окутало ароматом сандала. Я вся растворилась в нем и сейчас даже дышу им.  

Это неправильно. 

Так нельзя!

Он – враг!..

А я окончательно сбрендила, раз до сих пор не сорвала со своего лица его горячие ладони. 

Похоже, что и он это понимает, потому что делает едва уловимое движение, прижимаясь ко мне еще теснее, еще ближе…

Он дурманит меня… Как наркотик. Как запрещенный кайф опиума.

Я почти не дышу, когда его горячие губы отпускаются на мою скулу, и ощущаю почти физическую боль разочарованного тела, когда с силой отпихиваю от себя. 

На этот раз Александр не делает попытки вновь прижать меня к себе. 

Смотрит с разочарованием, а скулы на матовом лице еще больше заостряются. 

- Шагай, - грубым тоном, проносясь мимо ураганом. 

И я выдыхаю, понимая, что он отпустил меня… Но лишь на время…

А я не знаю, на сколько меня еще хватит. Его близость действует на меня удушающе. Я просто перестаю соображать и превращаюсь в ту, какой себя никогда не знала. И это пугает меня. Сильно пугает.

Глава 11

- …Ты знаешь, что Эрлис Луванг это комплекс небольших планет? Раньше центр находился на Джако, но сейчас это Хаят. Именно сюда съезжаются продавцы экзотических товаров со всех планет. 

- Людей тут тоже продают? – хмуро произношу я, разглядывая стройные, практически бесконечные ряды лавочек, протянувшиеся вновь улицы. На них словно наросли дома из песчаной глины, укутанные красными корнями сорняка – хиджи. 

Я невольно удивляюсь, почему местные жители не вырубают их.

Только на вид это растение было притягательным и красивым, с большими гладкими листьями. По факту же хиджи сминало дома своими корнями, удушающе обнимая стены и крыши. Это растение не могли извести уже несколько поколений. Бороться с ним было практически бессмысленно, а росло оно на каждой планете Эрлис Луванга. 

- Людей не продают, - спокойно отвечает Александр, идя вдоль лавочек. 

- А, точно… Их называют не рабами, а послушниками и отправляют во дворец. 

Не знаю, что со мной происходит. 

Это явное отсутствие инстинкта самосохранения. Но я просто не могу сдержать себя. Раз не получается бороться с Александром физически, мне хочется побольнее уколоть его хотя бы словами. 

К моему удивлению, эту шпильку он не только пропускает, но и усмехается краешком губ.

- На, вот, попробуй, - он протягивает мне фиолетовую незнакомую ягоду, и я с сомнением смотрю на него. 

- Если бы я хотел убить тебя, Алира, то воспользовался бы не ядом, а руками, - обманчиво-спокойно произносит Александр. 

Люди так и глазеют на него. 

Шепчутся и обходят нас стороной. Те, что мельком ловят его взгляд, кланяются, тут же ускоряя шаг.

Богатые и бедные, юные и старые, продавцы и покупатели, Александра, в его черных одеждах, боятся. Напряжение от его появления так и висит в воздухе. 

Мне хочется узнать о нем больше, но я не решаюсь спрашивать, боясь, что это может сблизить нас… А мне это точно не нужно. 

Нам лучше оставаться незнакомцами, и тогда мне куда легче будет ненавидеть его и держать оборону.