Аграрная история Древнего мира

Что эта государственная зависимость (Staatsh"origkeit) всего сельского населения, являющаяся результатом эксплуатации политического его подчинения, не была общей переходной стадией эллинского развития — это представляется в высшей степени вероятным. Городской феодализм приводил к такого рода последствиям только в отдельных местах и, по крайней мере, преимущественно только в покоренных областях. Что, с другой стороны, зависимость отдельных частей населения была явлением более общераспространенным, чем позволяют об этом судить скудные источники, представляется вполне вероятным. Ведь повсюду существовала клиентела, как источник дохода (Tributquelle) для знати. Напротив, в «средневековой» Элладе городская знать доставала человеческий материал для своего хозяйства, наверное, тем же путем, как это делалось на Востоке, в более древнюю эпоху в Риме, вообще в древних городах-государствах в более ранний период их истории до появления в них масс покупных рабов. Наряду с нанимавшимися на время жатвы жнецами, которых мы встречаем как в более раннюю, так и в позднейшую эпоху, главный контингент постоянных рабочих там, где хозяйство велось самими землевладельцами, составляли отчасти рабочие, нанятые за годовую плату, отчасти — главным образом, у знати, и чем дальше, тем все больше и больше — попавшие в кабалу должники (Schuldknechte). Попавших в кабалу должников, как деклассированных свободных, следует отличать, как это показывает критское право, от личных клиентов политически подвластных «зависимых» (H"orige) (об историко-юридических контраверзах в связи с ними см. ниже в главе об Афинах). Они появляются здесь, как и повсюду, обычным типическим для них способом, лишь только устанавливается правление живущих в городе «родов» (Geschlechter) и пока покупные рабы еще не приобретают массового распространения.

О применении покупных рабов специально в полевых работах в эллинской древности источники сообщают сравнительно немного. Их применение в более крупном производстве в то время, очевидно, не было типическим явлением. Да и вообще кажется невероятным, чтобы настоящее «крупное производство» (Grossbetriebe), особенно в это время, представляло собой сколько-нибудь распространенное типическое явление. Изображение сцены жатвы и стоящего возле хозяина с жезлом в руке указывает только на то, что и в Греции существовало среднее помещичье хозяйство («Squire» — Betrieb), в котором хозяин сам не принимает участия в работе. Когда однажды пифия назвала коринфян [отмериватели хлебных пайков] за то, что у них было большое количество рабов, то еще вопрос, имелось ли при этом в виду крупное производство (см. ниже в главе об Афинах). Во всяком случае, как раз в эпоху эллинского средневековья на первом плане стоит несвободная или полусвободная аренда, находившаяся в руках или прямо попавших в рабство несостоятельных должников, или же должников, отрабатывавших свой обеспеченный закладом долг (Einl"osungspfandschuldnem). Задолженность, при которой обе стороны принадлежат к слоям землевладельцев, задолженность крестьянства у крупных владельцев земли, скота и денег, является типичной для всего раннего периода древней истории и так резко отличает тогдашние «социальные» конфликты от наших: надо представить себе наших юнкеров кредиторами, а крестьян — их должниками, и юнкеров притом живущими в городах, чтобы совсем перенестись в эти отношения. Залоговые камни на землях крестьян и обращенные в рабство несостоятельные должники на землях магнатов — два явления параллельные. Точно так же еще и в более позднее время бывало в Вавилоне, что отдельные капиталисты имели б своем распоряжении поражающее количество земельных участков в городе, причем представляется вероятным, что они владели ими не как собственностью, а в качестве залога в обеспечение денежного займа (in antichretischem Pfand) и сдавали их в аренду своим должникам. Земледельцы древней Аттики, платившие оброк в виде шестой части урожая , находились на подобном же положении. Их оброк, равнявшийся шестой доле урожая, по существу не был ниже третьей доли, взимавшейся с египетских колонов, так как почва была там несравнимо плодороднее (об этом вопросе см. ниже в главе об Афинах). Знатные роды (die Geschlechter) эллинских городов, в особенности приморских городов, всегда владеют кораблями и нередко — как Солон — принимают непосредственное участие в торговле. Как главные владельцы хлеба, они ссужали им крестьян во все неурожайные года. Затем, к этому присоединилась и денежная сила.

Малое, если брать его абсолютно, значение торговли раннего периода не должно приводить к уменьшению относительного значения торговых барышей для среды, еще всецело пребывающей в стадии натурального хозяйства. Городская оседлость (аттические эвпатриды[251] носят название «») составляет также в экономическом смысле силу знати.