Агрессор

Я раньше никогда не был в Стамбуле. Все, что я знал о нем, это то, что шпионов здесь обменивали на железнодорожном вокзале, а Восточный Экспресс останавливался перед тем, как пересечь Босфор. Когда речь заходила о самих турках, в ушах у меня звенели слова моего отца: «Никогда не стой на месте, а то они украдут твои шнурки». Он так говорил обо всех, кто жил восточнее Кале. Возможно, так оно и было когда-то, но сейчас я выглянул на улицу и не увидел базара, полного изворотливых мошенников. Я видел полных женщин в восточной одежде и трамваи, состоявшие только из стали и стекла, ехавшие вдоль широкой, уставленной бутиками улицы. Если бы я не знал, где я, я бы сказал, что я в Милане. На государственных номерах новых машин выделялась голубая полоска, оптимистично подготавливавшая владельцев к членству в ЕС.

Я оглянулся в поисках намека на мой кофе. Может, попробовать позвонить Чарли?

Когда его наконец принесли, я сделал глоток из чашки размером с наперсток и посмотрел на внутренние телефоны, установленные между стойкой администратора и лифтами. Можно было позвонить Чарли и сказать ему, что я внизу. Если он не ответил бы, я бы подождал на улице, пока он не вернется, — я надеялся, что ждать пришлось бы недолго, потому что, хотел я того или нет, но скоро точно заснул бы.

Стоило ли позвонить Силки и Хэйзл? Я не звонил и не писал им с тех пор, как вылетел из Брисбена. Я сам себе сказал, что лучше будет подождать до тех пор, пока у меня не будет каких-либо новостей, хотя на самом деле мне просто хотелось как можно дольше не объяснять Хэйзл, где я нахожусь.

Я засунул несколько купюр под блюдечко и направился к автоматам. В тот момент, когда я снял трубку, послышался звук подъехавшего лифта. Мимо прошла группа немцев и турок, размахивая сумками с подарками.

Оператор скороговоркой поприветствовала меня на турецком, немецком и английском языках.

— Здравствуйте, это беспокоят из оргкомитета выставки архитекторов… — я широко улыбнулся; когда так делаешь, слушатель это всегда чувствует, — я нахожусь в холле отеля, возле выставочного стенда. Мистер Чарльз Тиндалл поднялся наверх без своего подарочного пакета… вы не могли бы соединить меня с ним? — Я сделал паузу, словно искал что-то в своем воображаемом блокноте. — Он поселился… давайте посмотрим… в номере 106… или 206? Не могу разобрать.

— Мистер Тиндалл в 307 номере. А он тоже на конференцию приехал?

— Ну, у меня есть подарочный пакет для него. А вот и он… Спасибо за помощь. Мистер Тиндалл, вот ваш…

Я повесил трубку и секунду спустя уже жал кнопку вызова лифта.

Глава четвертая

Я шел в направлении, которое мне указал знак «Номера 301-21», по широкому, застеленному ковром коридору. Номер 307 находился в самом конце, слева; окна номера должны были выходить на бульвар. На ручке висела табличка «Не беспокоить».

Я постучал и сделал шаг назад, чтобы он мог разглядеть меня в глазок.

— Это Ник.

Я широко улыбнулся.

Дверь открылась.

— Я приехал, чтобы вернуть тебе те три фунта, свой долг.

Чарли был одет в джинсы и свитер, который мог купить только в магазине для дальтоников. Он улыбался намного меньше, чем тот малый, что продал ему этот свитер; он пропустил меня в комнату, и я так и не понял по его выражению лица, злился ли он или был просто удивлен.

Я вошел в большую, обставленную хорошей мебелью комнату, основное внимание в которой привлекала кровать из красного дерева и окно на всю стену. Я едва слышал звук проезжавшего под нами трамвая. Он все еще не распаковал чемодан, который валялся открытым на кровати, а рядом с ним лежал бритвенный набор и пара чистых носков. Но лэптоп уже стоял на столе возле телевизора. Он был включен.

Чарли стоял у меня за спиной.

— Угу. Только не говори мне, что ты тут просто мимо проходил.

— Пришлось постараться, чтобы тебя найти. Ты уже говорил с Хэйзл?

— Ты шутишь? Она оторвет мне голову и повесит ее на шнуре телефона. Я отправил ей письмо по электронной почте, сообщил, что со мной все в порядке и что я позже позвоню.

Я сел на кровать. Если он решит выставить меня за дверь, то ему придется сложнее после того, как я тут устроюсь как у себя дома.

— Сделай нам одолжение. Сядь со мной в самолет на Австралию, и я смогу вернуться к своей немке так, чтобы твоя жена при этом меня не прибила.

Чарли открыл минибар под телевизором и вынул оттуда две банки «Карлсберга». Одну из них он протянул мне, и мы одновременно дернули за кольца.

— Извини! — Он склонился над столом возле телевизора и сделал большой глоток. — Она бывает настоящим кошмаром, когда злится. Я позвоню ей вечером и все объясню. Теперь я знаю, как долго меня не будет. — Он слегка улыбнулся и сделал еще глоток. — Как ты меня нашел?

Я рассказал ему об отключении электричества дома у Бешеного Дейва. Смеялся он так громко, что его, наверно, и пассажиры трамваев слышали.

Я был настолько изнурен, что не мог ни смеяться, ни даже пиво пить; вместо этого я улегся на кровать и положил банку себе на грудь.