Айболит из Алабамы. Героические будни сельского ветеринара

— В этом углу пахнет шампанским, — заметил я.

— Почему-то я не чувствую ничего, кроме запаха скипидара. Похоже, какой-то идиот опрокинул в кладовой целую бутыль, — ответил мужчина, трудившийся рядом со мной.

— Вполне может быть. Пожалуй, нужно проверить…

Глава 14

Однажды холодным январским утром я направлялся на ферму Бобби Фаулера, расположенную на юге Чоктау, — в тот день это был второй вызов. С правой стороны шоссе я заметил маленький, огороженный колючей проволокой корраль с непременным полутораметровым столбом. В загоне находилось около двадцати коров херфордской породы.

— Ну, здесь я не задержусь, — решил я про себя, — тут работы не больше, чем на час. Однако нигде не было видно автомобиля, который должен был свидетельствовать о присутствии хозяев.

— Наверное, они в доме, — предположил я.

С другой стороны шоссе стоял старый, но хорошо сохранившийся дом под двускатной крышей. Только вот люди, живущие в таком замечательном доме, почему-то не оборудовали более достойного жилища для своих коров. Я свернул на подъездную аллею, но и там автомобиля не обнаружил. Зато навстречу мне с крыльца практически скатился грузный мужчина лет сорока и, чуть постояв, чтобы прийти в себя, двинулся к моему грузовику. Ноги плохо его держали, он шел, пошатываясь и спотыкаясь, то по тропинке, то по газону, засеянному серой бермудской травой. Посмотрев внимательнее, я понял, что этот здоровяк не такой уж и толстый. Просто он натянул на себя невероятное количество курток и стал похож на колобок. В левой руке мужчина держал большую прозрачную бутылку из-под кока-колы, в которой плескалась мутноватая жидкость — самогон. Это означало, что меня ждут серьезные проблемы: работать с крупным скотом в обществе пьяного помощника — рискованное предприятие.

Пока я придавался своим невеселым мыслям, подошел Бобби. Он привалился к грузовику и сунул бутылку в открытое окно, плеснув его содержимым на мою одежду и сиденье. Помню, внутри бутылки я увидел мертвецки пьяного, а может быть, мертвого паука, совершавшего или уже завершившего последнее в своей жизни плавание.

— Выпьем! — предложил Бобби, с трудом выговорив это слово.

Всунув голову в кабину, он почти вплотную наклонился к моему лицу, одновременно пытаясь сфокусировать взгляд на неведомом объекте где-то в левом углу лобового стекла. Я прожил в округе Чоктау достаточно долго, знал местную «шкалу градусов» и поэтому смог быстро произвести расчеты: по всему получалось, что мой собеседник припал к кувшину часа полтора назад, то есть около девяти утра, а это, согласитесь, рановато. Нужно было поторапливаться, пока он не сломался окончательно.

— Нет, сэр, не стоит. По-моему, сегодня утром я подхватил небольшую простуду.

— Эта штука живо поставит вас на ноги. Выпейте скорее! Испарения от Фаулера и его кувшина били мне прямо в нос, я понимал, что он не отстанет, пришлось уступить.

— Ладно, Бобби, но дайте мне хотя бы выйти из грузовика.

Он начал вытаскивать голову из окна и стукнулся затылком.

— Вы готовы брать пробы у стада? — спросил я, принимая бутыль и вытирая горлышко рукавом своей фланелевой рубашки.

Мысль о том, что мне предстоит, заставила меня содрогнуться, но я быстро, как флакон с касторкой, поднес бутылку к губам и чуть не задохнулся от запаха табачной жвачки, оставшейся на горлышке.

— Это ваша собака вон там? Похоже, у нее глисты, — заявил я, — скорей всего, это острицы.

Пока Фаулер пытался сфокусировать взгляд на собаке, я покрепче стиснул губы и притворился, будто пью. А через несколько секунд вернул бутылку хозяину. Тот обхватил ее нетерпеливыми руками и повторил мое движение, только на этот раз сквозь толщу убойной жидкости пробежала цепочка крупных пузырей.

— А-а-х, — выдохнул он, и по его подбородку скатилось несколько капель.

— Ага, — кивнул я, — забористая штука.

Губы у меня горели, не столько от настойки, сколько от табака. Как бы за это «удовольствие» не пришлось расплачиваться, не вылезла бы лихорадка на губе. Хорошо хоть самогона в рот не попало ни капли. А вот несколько месяцев назад мне пришлось-таки познакомиться с самогонкой Кента Фарриса. Это было в первый и, надеюсь, последний раз. Как только я не сжег тогда свою несчастную гортань?

— На что только не приходится идти ради удовольствия клиентов, — подумалось мне.

Через десять минут я стоял посреди корраля, сжимая в руке свой верный аркан и обмениваясь с коровами тревожными взглядами, а через минуту-другую, наконец, бросил лассо и с гордостью увидел, как веревка обвилась вокруг шеи моей первой жертвы.

— Ну и наловчился же я обращаться с этой штуковиной, со временем можно будет участвовать в родео.

Видимо, несколько капель жидкого огня все же просочились в мой организм через кожу на губах, раз мне пришло в голову шутки шутить.

Конец веревки я передал Фаулеру. Тот некоторое время тупо вертел ее в руках, но, поразмыслив, обвязал вокруг старого столба, торчащего посередине изгороди, — справился с задачей.

— Тяните, тяните сильнее! — я пытался перекричать пациентку, как обычно выражавшую свой протест громким мычанием.