Айболит в законе

От Казбека ощутимо пахло землёй. Не пашней, нет — тяжёлым застойным духом гниющей падали, превращающейся в перегной.

— Но тут появился ты. Я решил встретиться, поговорить. Открою тебе правду. Богдановской группировке конец. Одно моё слово — и ваших людей перебьют, как мух, за несколько дней. Оставшиеся в живых разбегутся сами. Но мы, горцы, не так воспитаны. Я сказал себе: надо дать шанс этому человеку, занявшему место Богдана. Если он не дурак, мы ещё сможем договориться. Если нет… — он тяжело вздохнул и хлопнул себя по колену, сокрушаясь, видимо, о тех несчастных, которых придётся отправить на тот свет. — Я видел тебя сегодня на похоронах твоих бойцов. Мне показалось, ты не захочешь больше смертей.

— Так это был ты, — обрадовался я, узнав, наконец, кто следил за мной из BMW. — Послушай, горец, а этих четверых не по твоему приказу положили?

— Это было предупреждение, что шутки кончились. Последнее предупреждение.

— Да уж хватит, — хмыкнул я. — Чего ты хочешь от меня?

— Не от тебя, а тебе. Тебе я хочу предложить мирный договор. По нему вы добровольно и без лишней крови передаёте под мой контроль центр города. Весь, — подчеркнул он. — Взамен твои бойцы сохранят жизнь, но будут работать уже на меня. Ты же обретёшь безбедную старость. Тех денег, что я могу дать, хватит даже твоим внукам, Аллах свидетель! — Он снова поднял вверх руку с блеснувшим на ней красивым перстнем.

Старинный, решил я, и деловито спросил:

— Сколько?

— Сто тысяч баксов. — Заметив мою заинтересованность, он не удержался и позволил своему презрению вылезти наружу кривой ухмылкой.

Вот жлобяра, мысленно всплеснул я руками. Да этих денег не то, что внукам, мне не хватит до старости дотянуть!

— Мало, — заявил я.

— Сколько же ты хочешь? — он с недоумением уставился на меня.

— Пять сотен, — брякнул я.

— Сколько?! — он возбуждённо зашевелился. — Побойся бога! Жадность до добра не доводит, я это всегда говорю.

— Аслану об этом говори, — посоветовал я. — А мне необходимо пять сотен.

— Бери любую половину, — блестя глазами, предложил он.

— Нет, — отрезал я. — Жаль, что не договорились.

— Хорошо, я подумаю, — неожиданно смирился он, видимо, что-то для себя решив.

Его мысли, впрочем, читались легко, как в букваре. Рано или поздно меня всё равно уберут — так какая разница, сколько мне пообещать, раз уж я так упёрся? Платить-то не придётся.

— Тогда я тоже подумаю, — в тон ему ответил я.

— Считай, что деньги у тебя в кармане, — усмехнулся он. — Ну, а начнётся наше сотрудничество вот с чего. Товар доставят в город в ближайшее время. Когда — не важно, но скоро. Так вот, я хочу, чтобы твои люди не только не мешали торговле, но и обеспечивали прикрытие распространителям. Наш договор мы пока афишировать не будем. Я человек скромный, и не хочу, чтобы на каждом углу стали кричать, кто реально управляет делами в центре. Пусть до поры до времени все думают, что это ты. Или Богдан, как тебе больше нравится. Потом, когда всё утрясётся, ты просто передашь дела тому, на кого я укажу. Договорились?

— Конечно. Но только после того, как я получу деньги, — ответил я. — Кстати, дружище. Пока они ещё не легли на мой стол в красивом чемоданчике, подумай вот о чём. Моё появление стало для вас неожиданностью. И не говори, что это не так. Приятной или нет — судить не берусь. Но, как друга, хочу предупредить: это самый невинный из сюрпризов, которые Богдан заготовил. Их множество, и они один другого неприятнее, могу поручиться. Настолько, что воплотись они в жизнь, в этом городе камня на камне не останется от организованной преступности. Пострадают все группировки, но ты — больше всех. После того переполоха, что я могу устроить, кавказцев ещё долго не будут подпускать к делам не только у нас, но и во всём регионе. Но, не стану скрывать, я бы не хотел пускать в дело задумки Богданова. Потому что они сродни атомной бомбе — победителей не будет. Проиграют все, мы в том числе. Я, в отличие от Богданова, не испытываю неприязни ни к вам, ни к наркотикам. И, если уж карта так легла, предпочитаю мирный договор войне. Тут у нас с тобой трогательное единодушие, — я рассмеялся в лицо озадаченному Казбеку.

Он пытливо разглядывал меня, решая для себя сложную задачу: блефую я или нет? И если нет — то, может, и в самом деле придётся платить этому русскому деньги? Видимо, так, и, найдя решение, он направился в прихожую, буркнув напоследок:

— Всё получишь сполна, когда придёт товар.

С тихим щелчком захлопнулась входная дверь. Я вышел в коридор и убедился, что гости окончательно оставили нас в покое. Потом отправился на кухню. Таня невозмутимо листала модный журнал, уютно расположившись за столом. Заметив меня, она подняла глаза:

— Он уже ушёл?

— Да. А ты смелая, — сказал я. — Неужели тебе в самом деле не было страшно?

— Нет, — она покачала головой.

— Но почему? — удивился я. — Это ведь, между прочим, были настоящие бандиты.

— Ну, во-первых, папа учил меня никогда и ничего не бояться. Во-вторых, по его совету я всегда ношу с собой пистолет, — тускло блеснув в свете лампы, на стол лёг вальтер. И в-третьих, ты же был рядом.