Аид

Ксавье повиновался и на это раз дольше не отпускал кнопку. Колокольчики звенели громче, в их звуке прорезалось нечто зловещее, словно предвестье беды. Знали бы сестры, что у дверей их ждет помощь!.. В прихожей что-то прошелестело, однако дверь осталась закрытой. Габриель с Айви могли ее вышибить, не моргнув и глазом, но вряд ли этот способ убедил бы перепуганных монахинь, что гости на их стороне.

— Прошу вас, откройте, — убедительно произнес Габриель, склонившись к сетке. — Мы хотим вам помочь.

Дверь чуть приоткрылась, по-прежнему удерживаемая цепочкой. Монахиня в щелку подозрительно оглядела моего брата.

— Меня зовут Габриель, это моя сестра, а это наши друзья, — ласково продолжал тот. — Позвольте спросить, как вас зовут?

— Сестра Вера, — ответила монахиня. — Зачем вы здесь?

Айви решила выступить вперед и объявить о своих намерениях.

— Мы знаем о болезни сестры Мэри Клер и о том, что ее вызвало, — полным сочувствия голосом заговорила она. — Вам больше не нужно таиться. Мы можем изгнать создание, овладевшее ею.

— Можете? — В голос монахини прокралась надежда, но тут же вновь отступила перед подозрительностью. — Простите, но я вам не верю. Мы приглашали всех священников в округе — они бессильны. Чем вы лучше?

— Вам придется нам довериться, — строго сказала Айви.

— Доверие в наше время большая редкость, — возразила монахиня.

— Мы кое-что знаем, — настаивала Айви. — То, чего не знают другие.

— Откуда мне знать, что вы — не из них?

— Полагаю, вы верите в Бога, сестра? — вмешался Габриель.

— Я видела такое… — Судя по голосу, сестра уже сомневалась в собственной вере. Впрочем, она тут же опомнилась: — Конечно, верю.

— Тогда поверьте, что Он и сейчас здесь, — сказал Габриель. — Я знаю, ваша вера подверглась жестокому испытанию, однако на то есть причина. Вас коснулась тьма — но не сломила. Теперь вас коснется свет. Благословенны чистые сердцем, ибо они узрят Господа. Благословенны гонимые за праведность, ибо их есть царствие небесное. Впустите нас, сестра, дайте Богу вернуться в ваш дом. Прогнав нас, вы уступите тьме.

Молли, разинув рот, уставилась на моего брата, а за дверью стояла мертвая тишина. Затем цепочку откинули, и входная дверь обители распахнулась. Сестра Вера стояла в дверях с полными слез глазами.

— О, звезды мои, — шептала она. — Он не оставил нас.

Сестра оказалась крепкой женщиной лет шестидесяти, бледнокожей и свежеумытой. Вокруг глаз и рта лежали морщинки — сколько же их прибавилось за последние месяцы! Настольная лампа освещала широкий коридор и изгиб лестницы, но в воздухе пахло затхлостью.

Пока Габриель представлялся и представлял остальных, я придвинулась к черно-белым фотографиям в рамках, украшавшим стену. Хотя потрескавшиеся стекла мешали смотреть, я разобрала, что это снимки официального открытия монастыря в 1863 году. Здание было выстроено для группы ирландских монахинь, которые полвека содержали здесь сиротский приют и убежище для падших женщин.

Сестра Вера молча провела нас через зал, где на полу лежали ряды тонких тюфяков — как видно, сестры боялись спать наверху. Поднимаясь по лестнице, я успела заглянуть в кладовую, лазарет и сельского вида кухню. Когда-то здесь было чудесно: уютно зимой, светло и прохладно летом, но сейчас в доме поселилась беда. На полу кухни валялись осколки разбросанной кем-то посуды. В углу лежали грудой поломанные стулья и куча разодранного постельного белья. Из увиденного я сделала вывод, что сестры пытались изгнать демона своими силами. От разорванных страниц Библии я отвела взгляд — все во мне перевернулось. Странно было видеть столько следов демонических деяний в земной обители. Нечто свирепое и ужасное сотрясало этот дом до самого основания, разбивало глиняные вазы, переворачивало мебель. И еще здесь было ужасно душно, даже в призрачном облике я почувствовала тяжелую жару. Молли мигом скинула куртку, остальные же словно не замечали дискомфорта.

На втором этаже мы миновали ряд келий, откуда вынесли матрасы, и наконец вступили на винтовую деревянную лестницу на чердак — там, ради ее и общей безопасности, поместили сестру Мэри Клер. Сестра Вера запнулась на ходу, словно ее не держали ноги.

— Вы в самом деле сумеете вернуть сестру Мэри в руки Господа? — спросила она.

— Прежде чем ответить, мы должны оценить ее состояние, — сказал Габриель, — но мы, конечно, попытаемся.

Айви ласково тронула сестру за плечо.

— Отведите нас к ней, пожалуйста.

Монахиня с беспокойством перевела взгляд на Молли и Ксавье.

— Всех? — слабым голосом уточнила она. — Вы уверены?

Габриель натянуто улыбнулся.

— Они крепче, чем кажутся.

На верху лестницы была единственная запертая дверь. Даже в астральной форме я ощущала пульсирующее за ней зло — словно некая материальная сила отталкивала Айви и Габриеля. К запаху сырости здесь примешался сочившийся из-под двери запах подгнивших плодов — уже обмякших, побуревших, подъеденных насекомыми. Ксавье поежился, Молли закашлялась и зажала себе нос. Мои сородичи остались невозмутимыми, стояли плечом к плечу, всем видом выражая неразделимое единство.