Айдест. Истинная для альва

– Господин, возьмите с собой в дорогу! – женщина сунула ему завернутые в бумагу хлеб, окорок, сыр да бутыль с травяным чаем. – Вы же даже не позавтракали… А после вашей ссоры с батюшкой… Светлой вам дороги! – с печалью в голосе пожелала женщина.

Он сгреб служанку в охапку. Редко кто его так провожал, с искренней заботой, и он это ценил. А еще понимал, что навряд ли увидит служанку еще раз. Слишком короток век людей.

– Прощайте, Бренда. Пусть Праматерь хранит вас!

Он выскочил во двор, отогнал прочь охрану и мага-стража, порывающегося его проводить, сам оседлал коня и помчался в город, догонять свою пропажу.

Братья сидели в комнате, задумчиво глядя в никуда. Каждый из них думал о своем.

– Вот дерьмо тируфа, мы же ему подарок не отдали! – хлопнул себя по лбу Айсмир.

– Ах-ха-ха, – заржал Айрест.

– Что? Я забыл, что у него сегодня день рождения, я думал завтра. А я ему купил древний кинжал, – буркнул Айсмир.

– Но мы никогда не дарили ему подарков! – вытирая выступившие слезы на глазах, пояснил старший брат.

– Глупо, надо это исправлять. В конце концов, он же не виноват…

– Не виноват… – печально протянул Айрест.

– Тогда почему ты его всегда задеваешь?

– Потому что так велел отец, – отвернувшись, тихо, почти шепотом, ответил Айрест. – Потому что любовь – это не только крепкие объятья, сказки на ночь, но еще и боль…

Он на секунду прикрыл глаза и вышел из комнаты.

Слишком больно было ему вспоминать о прошлом. Айрест сделал много ошибок, за которые ему придется расплачиваться, но больше не хотел совершить ни одной.

Прав был Айдест, чудовищно прав. Лучше прожить несколько лет в счастье и любви, чем сотни в одиночестве.

Глава 11

Софи стояла перед зеркалом в одном нижнем белье: короткой сорочке – бюстье, украшенной скромным кружевом, и небольших коротких штанах – кальсонах, которые так удобно было надевать под кюлоты или любые другие портки. Еще в академии она поняла, что мужская одежда гораздо удобнее для активных занятий, и с тех пор всегда имела в своем гардеробе несколько сменных комплектов.

Смотрелось все это несколько странно, но девушку это мало волновало. Гораздо больше ее занимала собственная левая рука. Она водила кончиками пальцев по татуировке и чувствовала, как та отзывалась приятным теплом, пульсацией. Будто биение сердца Айдеста, находящего за много верст от нее. Чудно!

А еще плохо. Софи закусила губу. Не хотелось бы лишний раз вспоминать о противном альве, возомнившем о себе невесть что!

Она подхватила с полочки крем и начала втирать в кожу на лице и ладонях, покрытыми после езды верхом небольшими мозольками. Обидно, но практикующие маги не могли закрывать руки. В перчатках невозможно было колдовать. Пальцы теряли гибкость и чувствительность. Порой вместо положенного заклинания выходила полная катастрофа. Но из-за этого поездки верхом всегда имели последствия для ее нежной кожи.

Софи подошла к шкафу и вытащила свежую простую рубаху, кюлоты, чулки и высокие сапоги. Собираться в дорогу ей не хотелось, но Айдест просто не оставил ей выбора.

Она быстро натянула на себя одежду, затем надела корсаж, немного поддерживающий грудь, а поверх серый форменный сюртук. Небольшой лоск придавал лишь белый шейный платок с гербом-брошью.

Вот теперь она снова походила на обычного мага стража. Никаких излишеств, никакой вычурности, никаких оборочек. Все строго, скупо и серо… Как вся ее будущая жизнь.

Она тоскливо вздохнула и заплела волосы в косу, завязала на конце скромную черную ленту и начала собирать сумку, и именно в этот момент пришла Гженка. Софи выругалась сквозь зубы.

– А что это вы выдумали? Куда это собрались? У вас же, поди, выходной должон быть? – сыпала вопросами бойкая «смотрительница». При этом она уперла руки в крутые бока и подозрительно прищурилась, словно заправский следопыт.

Софи тяжело вздохнула.

– Я не справилась с работой и меня перевели на границу, – выдавила она из себя полуправду. Объяснять, что альв опоил ее и женился, не хотелось. Гженка точно назовет ее дурищей. Где это видано, чтоб от такого счастья отказывалась.

Вот только Софи тоже себя не на помойке нашла, и мечтала она в жизни совсем о другом. Ох, Светлоокая, да как любая другая, она хотела милых ухаживаний и прогулок по парку, робких поцелуев и пылких признаний… Просто боялась даже самой себе в этом признаваться.

Рациональной частью она стремилась просто к хорошему браку, понимая, что такое дается не каждому. Но даже в этом случае она получила бы хоть маломальский период ухаживаний, хоть один замшелый букет цветов, и в этом случае от нее никто бы не стал скрывать своих намерений. А то, как поступил Айдест, было подло! Он мог хотя бы попытаться объясниться, но предпочел опоить ее!

– Ох, как же это! Да что это творится-то… Как же так… Да вы же там сгинете, госпожа! – запричитала женщина.