Айдол-ян - 4

— КиХо, я пришёл к тебе не для того, чтобы пожаловаться на свою память. — неприязненно смотря на собеседника отвечает ЮСон. — Я прекрасно помню, что я тебе приказал делать. Сейчас же я хочу узнать, на каком основании гражданский суд рассматривал дело военнослужащего и почему он влепил ему такую сумму возмещения ущерба. Агентство должно отстаивать интересы своего артиста в суде, что оно не сделало. Это неправильный поступок, особенно в момент, когда данный артист занял высшую строчку музыкального чарта Франции. Выглядит так, словно он был брошенным и успех был достигнут не благодаря, а вопреки. Ты понимаешь, о чём я говорю, КиХо?

— Да, господин директор, понимаю.

«… И ещё — именно тогда, когда хотят, чтобы я говорил с «Короной» о снижении процента выплат с заграничной деятельности…» — думает в этот момент ЮСон, смотря на КиХо. — «Как неудачно с этим судом! Эта оборзевшая сейчас — точно откажется даже говорить на эту тему! А сейчас её ничем не приструнить…»

— Вот поэтому — я хочу получить исчерпывающую информацию о случившемся. — говорит ЮСон. — В самое ближайшее время.

— Я понял. — кивает КиХо. — Немедленно отдам распоряжения и возьму на особый контроль их исполнение.

— Хорошо… И это, ещё…

ЮСон на пару мгновений задумывается.

«… Пусть ставят свои подписи под решением о процентах…» — думает он об акционерах. — «… а то потом случится чего с ЮнМи, а я окажусь единственным в этом виноватым. Если хотят денег, пусть берут на себя ответственность!»

— Я хочу переговорить с акционерами. — говорит он. — Отдельно с каждым. Узнай, кто и когда из главных держателей акций сможет со мной встретиться. Тема разговора — «Обсуждение финансовой политики агентства в изменившихся условиях». Понятно?

— Будет сделано, господин директор. — кланяется в ответ КиХо.

— Жду результатов в ближайшее время. — напоминает ЮСон.

(примерно тогда же. Выйдя из кафе, злая ЮнМи несётся по коридору агентства в направлении туалета)

Не, ну а чего?! Я молчать, что ли, должен?! Тут из последних сил выбиваешься, деньги зарабатываешь, а мне заявляют — «ничего страшного, посидели бы, потрындели бы, глядишь, — проблемку и решили бы»! А не создавать проблемы, чтобы их потом героически не решать, — мозгов не хватает?! Или их хватает только на то, чтобы девчонок под продюсеров подкладывать?! «Пиши хиты по расписанию»! Вообще, что ли, кукухой поехал?! Да за мои хиты ты меня в жопу целовать должен, а не морду кривить!

…. И эти ещё, красавицы, туда же… «Ой ЮнМи, ой ЮнМи! Не надо так было, не надо!» А как надо было? Понять и простить? Посмотрел бы я, как бы они заверещали и запрыгали, если бы их на пятьдесят тысяч баксов впендюрили! …

… Гадство какое-то, а не жизнь! Не, надо своё мутить. Чтобы лично всё контролировать и жить без всяких «нежданчиков»! Ну хотя бы тех, которые прилетают от чужой глупости!

.. (в это время, группа «Корона»)

— Просто сумасшествие какое-то! Я даже не предполагала, что можно ТАК разговаривать с директором!

— Я вообще испугалась, когда ЮнМи понесло! До сих пор внутри от страха что-то дрожит.

— Она слишком остро отреагировала. Она айдол, она должна была держать себя в руках. Директор ЮСон правильно ей сказал, что можно спокойно обсудить и найти решение…

— Пятьдесят миллионов вон, — это большие деньги для неё…

— А для тебя они — небольшие?

— Не, ну, конечно, это немаленькая сумма…

— Раз «немаленькая», то тогда и не надо говорить, что она психанула из-за жадности!

— А я это и не имела в виду! Просто в любом случае нужно держать себя в руках, а не устраивать скандал мужчине, который её старше и ещё — её начальник.

— У ЮнМи сейчас непростое время. Недавно её едва не убили, а потом семья жениха ей отказала. Хоть она и делает вид, что ей всё равно, но я вижу, что внутри себя она переживает. А тут ещё этот суд и заработанные деньги глупо пропали. Вот и сорвалась. Она же ещё школьница.

— Наверное, будь я на её месте, я бы тоже не выдержала.

— Да, если бы мне пообещали, а потом сказали, что свадьбы не будет, я бы не знаю, что тогда сделала!

— Нам нужно поддержать ЮнМи. Она не справляется.

— Да, мы же группа.

— Мне кажется, что директор ЮСон этого так не оставит. У него было очень злое лицо, когда он уходил.

— Наверное. Вряд ли найдётся начальник, которому понравится, когда его подчинённый будет ему говорить такие слова. Когда в агентстве узнают об этом разговоре, он станет для него потерей лица.

— А как, — узнают? Там же, кроме нас, никого не было? Если мы не расскажем, то никто и не узнает.

— Нужно как-то сказать директору, что мы будем молчать. Тогда ему будет проще простить ЮнМи.

— Думаешь?

— Я больше не знаю, что можно ещё сделать. Нужно ЮнМи только сказать, чтобы она тоже молчала.

— Ну, это мы скажем. Вот только, что же теперь дальше будет?

— Да, никогда мы так нервно не работали… Просто какой-то треш.