Айдол-ян - 4

— Но агентство отвечает за обеспечение безопасности проводимых работ. — парирую я. — В данном случае не были установлены дополнительные защитные ограждения. На территории, в зоне досягаемости домашнего животного, способного представлять собою опасность, находились несовершеннолетние подростки. Несовершеннолетние подростки не были проинструктированы соответствующим образом о требуемом поведении, в результате чего они кидали в животное посторонние предметы, пугая его. Потом, несовершеннолетние находились в зоне повышенной опасности, на автостоянке, без надзора взрослых.

— Насколько я помню, подростки находились за стоянкой, на улице. Это общественная территория, на которой агентство не имеет право распоряжаться и устанавливать правила использования. — отвечает юрист, заметно погрустнев, но тем не менее, продолжая возражать.

— Агентство должно было установить дополнительные ограждения, если планировало привести опасное животное. — снова парирую я. — А стоянка находится на территории агентства. По закону, за все производственные происшествия на своей территории несёт ответственность руководство предприятия. И компенсацию пострадавшим посторонним гражданам, не работникам, в таком случае выплачивает данное предприятие.

Вижу, что ЮСон тоже, как и юрист, «загрустил». Наверное, несколько раз, специально подряд, произнесённое мною слово — «несовершеннолетние», этому посодействовало. Пожалуй, можно его ещё раз повторить.

— Я тоже — несовершеннолетняя. — напоминаю я о имеющемся факте. — Если агентство взяло меня на работу, то всю ответственность за меня несёт оно. Я ведь тоже могла пострадать от действий опасного животного. А инструктаж безопасности на эту тему со мной никто не проводил, дополнительные средства защиты мне предоставлены не были… Моим сонбе тоже никто ничего из этого не делал. Очевидно, что руководство агентства совершенно наплевательски относится к жизни и здоровью своих сотрудников, — всемирно известных артистов. А что подумают корейские и заграничные фанаты, если они узнают об этих ужасающих фактах?

Задав вопрос, я с наивным выражением распахиваю глаза и смотрю на директора.

— Не такая ты несовершеннолетняя, если суд рассматривал твоё дело без привлечения опекунов. — с насмешкой отвечает мне тот, похоже, справившись с печалью и решив пойти в наступление.

— Тоже, господин директор, вопрос, который требует своего объяснения. — согласно киваю в ответ я. — Похоже, процесс проходил со всеми мыслимыми и немыслимыми нарушениями. И только самоустраненность моего агентства не позволила ещё в самом начале прервать этот чудовищный фарс, наносящий моральный ущерб не только его артистам, но и всей системе судопроизводства страны!

— Когда тебя на автостоянке закидали яйцами, руководителем агентства был президент СанХён. — напоминает ЮСон, никак не отреагировав на мой пассаж о нанесении ущерба величию страны.

Ну да. — думаю я над этим фактом. — Значит, отвечать будет он. Не хотелось бы…

— А раз твоё домашнее животное настолько опасно, — значит его нужно усыпить. — с насмешкой смотря на меня, добавляет директор.

Он вообще офигел?!

— Тогда я точно подам на разрыв контракта и перейду к самым крайним мерам! — окрысившись, обещаю я. — Вроде полного запрета использования агентством результатов моего творчества!

Снова кто-то из девчонок испуганно вздыхает.

— Как же ты тогда будешь зарабатывать деньги? — прищуривается на меня ЮСон.

— Передам права хотя бы той же «Sony music»!

— Ты же не хотела иметь с ними дела, потому что они мало платят?

— Лишь бы вам не досталось! А себе я новые хиты напишу!

ЮСон задумчиво смотрит на меня.

— Я не девочка-трени в ожидании дебюта, господин директор. — напоминаю я, решив, что он — «до конца не втыкает в ситуацию». — Которая за три года обучения научилась как-то танцевать и более-менее удачно попадать в фонограмму, вовремя открывая рот. Мне для работы — агентство не нужно. Могу самостоятельно сделать всё, что делают в нём в разных отделах специально обученные люди. Я даже петь уже могу, что только что подтвердили французы. Единственная преграда, удерживающая меня здесь от ухода в самостоятельное плавание — это контракт. А также взятые на себя обязательства перед президентом СанХёном. Но президента СанХёна нет, а в агентстве, в его отсутствие, отношение ко мне совершенно не коррелируется с тем успехом, которое оно приобретает в результате моего труда. Раз так, — думаю, что сейчас самый подходящий момент разорвать с вами контракт, коль вы так сами под это подставились!

Неожиданно после моих слов в кабинете повышается уровень шума. Присутствующие вдруг издают какие-то невнятные звуки, — охи, вздохи, ахи. Ёрзают на своих местах, поворачиваются друг к другу. БоРам вообще, наклонившись вперёд, ложится грудью на стол и, повернув голову, смотрит на меня, видимо, пытаясь заглянуть в лицо. Но я на неё не отвлекаюсь, а смотрю в глаза ЮСону, стараясь не моргнуть первым.

— Тихо! — требует ЮСон, тоже не разрывая со мною зрительный контакт.