Айдол-ян - 4

Сидим с СунОк в дорогом ресторане в районе Апкучжон-дон. Поздно обедаем. В «Galleria Department Store» не пошли, мы там уже были, всё видели. Делать там, по большому счёту, нечего. Не выключателями же щёлкать, в самом деле? Кроме него в округе полно бутиков и магазинов и есть ещё один флагман торговли — «Hyundai Department Store», в котором я не был.

«Hyundai Department Store»

Мы с СунОк его пока лишь так, по дуге обогнули снаружи, визуально оценив «объём предстоящих работ», если решим зайти. А потом зашли перекусить, перед этим просто погуляв по улицам, посмотрев, как город где-то ещё только готовится к празднику, а где-то уже и празднует.

Ничего сногсшибательного лично я не увидел. Похоже на наш Новый год. Сегодня первый официальный выходной. Понятно, что вчера на работе все допоздна квасили на хвесиках, отмечая наступление радостного события, а сегодня кинулись «доготавливаться» или готовиться, кто вообще ещё и не начинал это делать.

Короче, как наш Новый год, день первый — затаскивание продуктов в квартиру и превращение их в праздничное угощение. Завтра, я полагаю, будет основное поедание приготовленного и главные торжества. А на третий день — доедание оставшегося и гулянки на свежем воздухе, чтобы растрясти выпитое и съеденное. Поэтому праздник на улицах чувствуется, но пока так, — «слегонца». Взрослые заняты серьёзными делами и настроение за них создают дети, которых особо никуда не припашешь в подготовке, да они ещё и мешаются.

Ходят они ряженными в национальные или вообще не поймёшь что за костюмы, дудят во всякое, что может издавать звук, бьют в барабаны, поют. Прохожие умиляются, улыбаются и вдохновлённые, бегут по своим делам дальше. Одни мы с онни беззаботно болтаемся. Не, ну не одни, есть уже, конечно, те, кто тоже отмечает, но таких мало. И моя идея насчёт того, что на меня обращать внимания особо не будут, не оправдалась. Обращают, причём ещё как. То ли потому, что я выше СунОк, то ли из-за брючного костюма (не надо было его напяливать). Может, действительно из-за того, что без косметики. Алая помада — здесь стандарт для женщин, которым ещё нет тридцати. А может, я флюиды или излучение какое-то испускаю, не местное? Вот все и пялятся. Но пока никто, славу богу, не пристал с просьбой дать автограф или сделать совместное селфи. В ресторане же вообще — тишь да благодать. Время не жорное, пусто. Заняли себе столик, рассчитанный на четверых, а-ля «в отдельном кабинете», наслаждаемся, чревоугодничаем. Под это занятие сообщил онни, что принял окончательное решение покинуть агентство и начать единоличное плавание. Она не в шоке, не скажешь так о ней, но крепко озадачена.

— Понимаешь, — объясняю я, как пришёл к такому решению и говоря о своём агентстве: — никто в нём не умеет работать на международном уровне. Всю жизнь сидели в Корее и для них заграница — это что-то сложное и непонятное. СанХён пытался наладить работу, но он выбыл по здоровью. Когда теперь вернётся — неизвестно. Говорят, что после таких провалов человеку нужно минимум год восстанавливаться, а по-хорошему и не один. А если он вообще работать больше не сможет? Смысл в такой ситуации сидеть и терпеть?

Я пожимаю плечами, показывая, что не понимаю.

— Но ты же ездила в Японию? — возражает СунОк. — Ведь всё хорошо было? Денег много заработала, популярность.

— Я оттуда вернулась выжатая, словно лимон, — говорю я. — А денег заработала бы ещё больше, если бы поехала туда одна с Мульча.

СунОк задумчиво отпивает кофе.

— Так никто не делает, — говорит она, ставя чашку на блюдце. — Судиться со своим агентством? Кто же тебя потом возьмёт на работу?

— Онни, я говорю — ты меня не слышишь. — отвечаю я. — Я не собираюсь ни у кого здесь работать. Корея уже выглядит маленькой и тесной после моего первого места в хит-параде Франции. Я способна на большее, чем всю жизнь пользовать «милый» концепт. Хочу работать сама и на себя, а ты продолжаешь мыслить в парадигмах прошлого. Парадигмах наёмного работника. Заканчивай это делать. Переходи на новый уровень.

— У нас судебные преследования, — коротко помолчав, говорит СунОк. — И дядя…

— Тем более, — говорю я. — Думаешь, мне тут дадут развернуться с таким багажом? Кстати, что там с дядей? Какие-нибудь сигналы от его семьи поступали?

СунОк молча отрицательно крутит головой.

— А почему? — удивляюсь я. — Сколько времени уже прошло, могли бы уже сообщить, что узнали.

— Не знаю, — пожимая плечами отвечает она. — Может, не хотят?

— Нифига себе, — говорю я. — Я в шоке. … Звезда в шоке.

СунОк перестаёт смотреть куда-то вниз, мимо стола и поднимает взгляд на меня.

— Удивительно, но ты действительно — звезда. — произносит она. — Как такое могло случиться? Совсем недавно ведь ничего не было?

— Совпало, — тоже пожимая плечами, с иронией отвечаю я. — Не отказываться же теперь?

— Может быть, если завтра прийти в их время на кладбище, то мы их там встретим? — снова перевожу я разговор на странных родственников. — Узнаем, чего молчат?