Айя и Лекс (СИ)

— Тебе нельзя сидеть на холодном, — все-таки произнес он, и попытался было подхватить ее на руки, но не тут-то было.

— Только попробуй, — зло прошипела Айя. — И к твоей переломанной спине добавится пара гипсов на руках, — и сама встала, и даже предложенную руку проигнорировала. — Не смей, — отчитывала, как нашкодившего мальца. — Даже попыток не делай взять меня на руки. Не сахарная, не рассыплюсь. А ты, — ткнула пальцем ему в грудь, — как ты мог не рассказать мне, что с тобой происходит? Мы же решили — никаких секретов. А ты соврал мне. И чуть не угробил себя!

— Когда это? — искренне удивился Алекс, пораженный ее внезапной…тревогой? Заботой о нем? И губы сами расползались в дольной улыбке.

— Только что! И нечего зубы скалить — ничего смешного я не сказала, — насупилась.

— Ох, Синеглазка, — притянул ее к себе, вдыхая сладкий аромат весны. Наслаждаясь ее теплом и тем, как она трется щекой о его плечо и замирает, удобно устроившись в его руках.

— И машину поведу я, — добавила, обиженно сопя.

— А ты умеешь?

Айя кивнула, весело фыркнув. И тут Алекс понял, что даже его досье оказалось ничтожным, потому что его жена не переставала его удивлять.

— Научилась, — говорила Айя, когда они вернулись в машину и тронулись в путь, — когда у…Марины случился приступ женского счастья, и она ненадолго выпустила меня из-под своего контроля.

Она вела мягко, но уверенно и шикарно смотрелась за рулем. Алекс сидел рядом, расслабленно наблюдая за ее изящными пальцами на кожаной оплетке, за ее губами, то улыбающимися, то сжимающимися в тонкую полоску, за ее грудью, вздымающуюся от тяжелого дыхания. Он просто смотрел и слушал.

— Я тогда сбежать хотела, — покачала головой, словно удивлялась собственной наивности. — Мечтала путешествовать, как отец. Водить машину было главным пунктом. Так что спасибо тебе.

Алекс вопросительно выгнул бровь, что не укрылось от Синеглазки.

— Полагаю, в то время моя… — и снова запнулась, подыскивая правильное слово. Твою мать! Открутить бы голову Марине за то, что сотворила с этим чудо-цветком, просто сверкающим сейчас неуемной радостью. Какая же она еще девчонка. Сильная, с изломанным к чертям детством, но такая маленькая и хрупкая. Так и хотелось закрыть ее от всего мира. Защитить. Чтобы она больше никогда и мысли не допускала, что никому не нужна по-настоящему. Ему нужна. Вся.

— Айя, — перебил он, совершенно не вслушиваясь в ее домыслы о его бурном романе с Мариной. Было и было. Это его прошлое. И ничего не изменить в нем, даже если бы очень хотелось. Но оглядываться на него — последнее дело. Как и позволять прошлому рушить такое хрупкое сейчас. — Я хочу, чтобы ты запомнила мои слова. Меня волнуешь только ты. И никакая другая женщина мне не интересна. Но если ты хочешь, я…

— Нет! — испуганно вскрикнула Айя, словно он сбросил ее с высоты, оставляя один на один с паническим страхом.

— Вот и хорошо, — кивнул, всматриваясь в изменившийся пейзаж за окном. — На развилке налево.

Айя лишь кивнула. И спустя десять минут она уже парковалась у двухэтажного коттеджа Игната.

— У них красивый дом, — заговорила Айя, когда они миновали охрану и оказались на выложенной брусчаткой подъездной дороге.

— Шикарный, — согласился Алекс, бросив взгляд на светящийся панорамными окнами деревянный дом, причудливо изломанный, словно его слепили из разных кусков глины и забыли отшлифовать. — Один чокнутый архитектор проектировал.

— Почему чокнутый? — Айя пальчиками погладила его запястье.

— Потому что гений, — и потому что позволил запереть себя в психушке, отказавшись от его, Алекса, помощи. И это злило вот уже много лет. Но пугать Синеглазку еще одним кошмаром он не стал.

— Хочу с ним познакомиться, — вдруг выдохнула она, резко остановившись и буквально съедая взглядом дом без единой правильной формы: острый, ломаный, агрессивный. Только теплый свет, льющийся из огромных окон, дарил иллюзию уюта.

— Не в этой жизни, Синеглазка, — покачал он головой, увлекая ее за собой в сторону мужских голосов.

Она лишь кивнула в ответ, больше не заговаривая о доме и его творце.

— О, Туманов! — остановил их веселый бас двухметрового детинушки у беседки с мангалом.

— Рома, Шурик, здорова, — пожал руки обоим операм из команды Игната. Всегда вместе: обогащенный богатырской силушкой Рома и мозговитый «ботан» Шурик. Нелепая, но очень эффективная в деле парочка.

— Наконец-то, а то без тебя мясо сгорело, — оживился второй, но, зависнув на идущей с Алексом под руку Айе, распетушился.

И Рома в сторонке отсиживаться не стал, поддержал друга.

— Девушка, давайте к нам, с нами весело, — запели в унисон. — Шашлык, вино…

— Шашлык сгорел, вино прокисло, — резко ответил Алекс. — И слюни подотрите. Девушка со мной, — и крепче Айю прижал.

Она хихикнула ему в плечо, охотно позволяя ему собственнически обнять за талию. Мужики ретировались, но веселиться не перестали.

А уже у самого дома Айя попросила рассказать об Игнате и Асе.