Айла и счастливый финал

Дальше следуют воспоминания о нашей встрече в девятом классе. На рисунке я читаю Жоанна Сфара. Джош пытается заговорить со мной, но ведет себя как конченый идиот. И именно я бросаю на него странный взгляд.

Мы вновь возвращаемся в «Кисмет». Я флиртую с Джошуа, и он считает это странным и забавным. А еще приятным. Он провожает меня, а потом спешит домой и, прежде чем лечь спать, снова рисует меня – с нимбом из веток плетущихся роз. В следующей сцене он вновь у «Кисмет» и видит внутри нас с Куртом. Он злится на себя за бесплодные надежды, бредет домой, а затем улетает в Вашингтон, где проводит скучное лето, с ужасом ожидая выпускного класса.

На последних страницах лишь грубые наброски его первого дня в школе. И сложно уследить за историей. Мне приятно, что он вновь упоминает обо мне, но все в таком беспорядке, что теряется всякий смысл. Будто он еще не определился, что будет дальше.

А потом… страницы заканчиваются. Коробка пуста.

Глава 23

Меня переполняет слишком много эмоций. Ревность. Грусть. Злость. Я осознаю, несмотря на неразумную обиду, сколько смелости нужно иметь, чтобы создать такие мемуары. Однако дурные мысли продолжают брать верх, и они омрачают все позитивные эмоции. Я считала, что знаю своего парня, но оказалось, что все не так просто. И лишь теперь в картине его жизни, написанной до этого расплывчатыми нетвердыми мазками, стали проступать четкие контуры.

У Джошуа была… вся эта жизнь до меня.

Как что-то настолько очевидное может так шокировать?

И Рашми. Я понимала, что про нее будет идти речь, но откуда я могла знать, что ее будет так много? Мне не хотелось видеть ее. Тем более с Джошуа. Тем более в таких интимных сценах. Как жаль, что мне теперь никогда не забыть об этом.

Я пинаю простыни. И думаю о кроликах. Думаю о слишком высоких француженках. Думаю о том, как Джош насмехается над образованием, которое я воспринимаю всерьез. Прежде меня это не беспокоило, так почему же это мучает меня сейчас? Я кручусь в постели несколько часов подряд, а потом внезапно пробуждаюсь от беспокойного сна, хотя даже не поняла, когда заснула. На моей кровати прыгает сестра. На голове у нее какой-то странный пушок.

– Проснись! – Джен подпрыгивает еще энергичнее. – Мы с Хэтти уже оделись и попили кофе. Воздушные шарики сами над собой не посмеются.

Замечательно. Только этого мне сегодня и не хватало. Парада.

Хоть наш дом и на Бродвее, но из окон не увидишь парад «Мэйси» на День благодарения[46], однако неподалеку отсюда как раз и собираются все участники этого гротескного спектакля. И прогуляться ранним утром в собирающейся толпе – наша с сестрами традиция.

Но сегодня после ночи слез голова просто раскалывается.

– Я плохо себя чувствую, – бормочу я, утыкаясь в подушку.

– Ты должна подняться, а то сюда придет маман, и… В общем, ты сама знаешь, что начнется, – настаивает Джен, но тут ей на глаза попадаются листы, разбросанные на моей кровати.

Я пытаюсь отобрать у нее рисунки.

– Это работа Джошуа? – спрашивает сестра.

Я хватаюсь за листок, который Джен цепко держит в руках:

– Отдай!

– Господи, успокойся. Я просто хотела посмотреть. – Она вытягивает руку, чтобы я не могла сразу дотянуться. – Ого! Что это такое?

– Пожалуйста, – чуть не плачу я.

Джен ошарашенно смотрит на меня и медленно протягивает мне листок.

– Извини, – шепчет она.

– Просто… это личное. Не говори Хэтти, хорошо? – В моем тоне появляются заискивающие нотки.

– Хорошо, – легко соглашается Джен.

– Действительно не скажешь? Ты же знаешь, какая она.

– Да, дорогая, – уверяет меня Джен. – Я действительно не расскажу Хэтти о твоей действительно странной реакции на то, что я действительно не понимаю.

Я прижимаю подушку к груди. Сестра долго задумчиво смотрит на меня, но наконец встает и идет к двери.

– У тебя пять минут, – бросает он, стоя уже на пороге.

– Я не пойду, – делаю я последнюю попытку. – Плохо себя чувствую.

– Это не обсуждается, – отрезает сестра и выходит.

Когда Джен чего-то хочет, ее невозможно переубедить. Можно даже не пытаться. Я складываю комикс обратно в коробку, стараясь не помять страницы – им и так уже досталось, – но даже не пытаюсь сложить их по порядку. Затем засовываю коробку в шкаф, быстро одеваюсь и встречаюсь с сестрами у двери.

Хэтти это хмурится:

– Что с тобой?

– Отстань от нее, – говорит Джен.

– Твоя шапка не гармонирует с перчатками, – говорит мне Хэтти. – А с этим пальто они смотрятся еще хуже. Ты что, умрешь, если будешь выглядеть стильно?

Я натягиваю шапку еще ниже. Джен подхватывает меня под руку и ведет на улицу, пока я не изменила свое мнение. Или свой наряд. Хэтти тащится за нами.