Айлин

Мама Егора блондинка средней комплекции, в блузке от известного дизайнерского дома, судя по логотипу, который красуется на груди.

Строгая юбка до колен подчеркивает бедра. У нее длинные ногти алого цвета. Не понимаю только почему эта утонченная женщина недовольна, ее лица напряжены, губы напоминают тонкую линию.

Едва мы подходим, я чувствую тяжелый и сладкий аромат парфюма. Возможно мама Егора держится на расстоянии потому что занята, и пока не может говорить. Хорошо что с мамой Алимой жена дяди, одной ей тут было бы скучно.

Скрывая волнение улыбаюсь, мне нравится мама Егора даже когда она серьезна и поглощена какими то делами.

— Мама, — голос Егора твердый и уверенный, — это Айлин, познакомься, моя будущая жена, прошу любить и уважать ее, она мое сокровище, — женщина сдержанно кивает, мельком бросает взгляд в мою сторону, ведет себя сдержанно, губы поджаты.

Я бы подумала, что у нее что-то случилось, она определенно чем-то расстроена. Хорошо, что Егор объяснил позднее, что у мамы мигрень и она не важно себя чувствует, чтобы я не принимала на свой счет.

— Я Светлана Ивановна, — сухой ответ, женщина возвращается к телефону, массируя виски.

— Мама не в настроении, с утра не важно себя чувствует, — я начинаю волноваться, потому что вижу что женщина переводит взгляд на руку Егора, его ладони на моей талии. Снова отводит взгляд.

— Я рада познакомится, — говорю тихо, после моего писка, женщина сдержанно кивает, в этот раз она даже не повернула головы в мою сторону. Мы идем за стол, а у меня учащается пульс — я ей не нравлюсь. Это видно по ее настроению.

Неужели я в чем — то виновата? Я

ведь ничего не сказала, была скромной и сдержанной в проявлении эмоций.

Может мой наряд слишком откровенный?

Моргаю, пытаясь собрать недостающие пазлы в своей голове.

За столом обстановка легкая и не принужденная. Две женщины представляющие кетеринговое агентство накрывают стол, приносят и расставляют тарелки с угощениями. Егор рядом, он мне помогает и ухаживает, проявляя себя как заботливый мужчина. Я его люблю с каждым днем больше.

А потом как в тумане.

Егор в присутствии своих родителей говорит о намерениях поставить официальные штампы, не желая ждать церемонии "никах".

Папе это не нравится, но дядя Руслан поддерживает, приводя ряд доводов и родитель сдается.

Я хочу радоваться, но внутри словно вставили палку, я как неживая, чувствую прилив крови к лицу, мне определенно не хорошо, нервозности добавляет взгляд мамы Егора.

Когда она смотрит в мою сторону, скорее всего оценивает.

Может она думает, что я не достойна ее сына?

Сколько таких невест было? Может они были старше и опытнее, но никто не любил его так как я, в этом уверена.

Мама Егора весь вечер ведет себя сдержанно, только я все равно чувствую, эта женщина мне не рада.

Ее взгляд не добрый.

От волнения учащается пульс, я знаю последовательность — еще немного и я буду задыхаться.

Егор моментально замечает перемены, кладет руку накрывая под столом своей огромной ладонью, целуя в висок. спрашивает:

— Лина все хорошо, малышка? — он сжимает пальцы рук сильнее, я в режиме онлайн знаю, что пару минут и у меня онемеет сначала горло, потом я перестану чувствовать пальцы ног.

Мне нужно ему сказать. Стараясь привести в норму дыхание, кладу свободную руку на грудь, стараясь скрыть свое состояние, дышу часто.

Я думала что все пройдет и я смогу это контролировать, только чем больше проходит времени, тем больше я понимаю что не могу ничего спрогнозировать, нервная система не справляется.

— Егор я… можно мне сумочку, — я стараюсь говорить шепотом, не хочу привлекать к себе внимание. Во мне страх, что сейчас все увидят приступ и будут жалеть меня.

Егор отпускает ладонь, встает и уверенно выходит из-за стола. Провожаю его взглядом, хочу заставить себя встать, но тело дрожит, ноги не слушаются.

Меня в моменты приступов часто клинит.

Мельком смотрю на реакцию родственников. Мужская часть также беседует не обращая никакого внимания, и только мама Алима с тетей Еленой наблюдают за мной.

По их бледным лицам видно, они понимают, что со мной происходит. Мама Алима неоднократно видела приступы.

Часто моргаю, повторяю себе: " только бы не плакать"

Все пройдёт, я смогу собраться.

Стараюсь вспомнить слова психолога, считаю в голове до пяти, затем до десяти. Мне только хуже, паника охватывает, я не могу глотать. Держусь за горло, мельком перевожу взгляд на маму Егора: слава небесам, она увлечена телефонной перепиской, на меня не смотрит.

Егор возвращается, держа стакан воды, блистер с таблетками в его руках не вижу. Он садится рядом и только когда в мою ладонь ложатся два кружочка белого цвета, выдыхаю.

Мне не придется привлекать внимания, делая это самой, а значит никто ничего не заметит, я приду в себя. Кладу таблетки под язык, клацаю зубами по стеклу стакана.

Оживленная беседа стихает или мне так кажется, я перестаю реагировать на голоса.

Егор встает и громко говорит:

— Мы с Айлин пройдемся, покажу ей сад, территорию, — я не могу идти, он подхватывая меня на руки, прижимает к себе.

Последнее что мне удается увидеть, это взгляд мамы Егора.