Айна из замка

По дороге к Лоскутному двору Брина без конца молола языком, и Айна даже устала от ее трепотни. Зато она узнала о городе много нового, такого, что ей не рассказывали братья. И в первую очередь, что весь он раздроблен на территории, которые делят между собой нищие и побирушки, воры и мошенники, музыканты и разные артисты, гадалки и прочие обитатели улиц. Негласное правило запрещало соваться на чужое место и пытаться там заработать. То, что Айна по малолетству обирала фонтан, спускалось ей мальчишками лишь потому, что она всегда была с отцом.

Еще Брина рассказала, что почти все обитатели улиц хорошо знают друг друга, и многие из них живут в самой неприглядной части города, носящей название Гнилой Котел. «Туда, – предупредила она, – постороннему даже днем лучше не соваться». И Айна это запомнила. Как раз про Гнилой Котел она слыхала и раньше, Рун и Юн частенько упоминали его в своих разговорах. Видать, и впрямь это было то еще местечко! «Но мы, – добавила Брина, – живем в приличном районе. Лоскутный двор – это не приют для отбросов вроде храмовых мальчишек или безногих попрошаек. У нас такого сброда никогда не бывает!».

Кудрявая девчонка быстро вела Айну сквозь паутину незнакомых улиц, и постепенно каменных домов вокруг становилось все меньше, они незаметно сменились обычными фахверковыми. Быть может, Лоскутный двор и не был пристанищем для отбросов, но жили там явно не самые богатые в городе люди.

По пути Брина весело помахивала корзиной, которую подобрала в переулке. Она сказала, что Айне эта штука больше не пригодится, а вот старая Суна точно порадуется такому подарку. Айна не стала спорить, хотя на самом деле ей хотелось бы вернуть корзину братьям. С другой стороны... Может и правда, это уже не имеет значения? Руну и Юну можно сказать, что ее ограбили подчистую... В конце концов, корзина – не такая уж большая плата за возможность познакомиться с людьми, которые умеют показывать фокусы и разговаривать с духами.

Наконец они остановились. Брина подошла к высоким деревянным воротам между двумя старыми двухэтажными домами, что смотрели на улицу узкими маленькими окнами. Здесь, в этой части города, уже почти не встречалось мощеных булыжником улиц и каменных зданий, зато бегало много детей и собак, разгуливали куры и гуси, сидели под стенами старухи с палками и слишком уж зоркими глазами. Айне не нравилось, как они провожали ее взглядами – молча, цокая запавшими ртами, подавая друг другу какие-то только им понятные знаки.

Так что она была рада окончанию пути.

Брина взялась за тяжелое металлическое кольцо и потянула на себя створку ворот. Те открылись легко и без скрипа, словно ждали.

– Давай же, не стой! – новая знакомая подтолкнула Айну в спину и сама быстро вошла следом.

За воротами раскинулся довольно большой и действительно очень пестрый, как лоскутное одеяло, двор. Небо над головой расчертили веревки, увешанные разноцветным бельем. Двери и окна были раскрашены уже потускневшими, но все еще яркими красками. Но главное... Главное, что посреди двора стояли три настоящих больших фургона, в каких обычно путешествую бродячие артисты!

Айна почувствовала, как сильно забилось ее сердце. Она разом позабыла про боль в отбитой ноге и под ребрами, такая сильная радость накрыла ее с головой.

– Это ваши?! – невольно выдохнула она. Но Брина лишь качнула головой.

– Нет, конечно. Но мы знаем всех, кто здесь останавливается. Этот двор видывал много разных акробатов и музыкантов. Он потому и зовется Лоскутным.

Айна кивнула. Она уже почти не слышала, что еще там говорила Брина про свою семью, которая с давних пор дает приют бродячим артистам. Зато во все глаза смотрела на один из фургонов, в дверях которого стоял высокий ладный парень с флейтой в руках. Он не играл, просто крутил флейту из стороны в сторону, как обычные мальчишки крутят палку. Парень выглядел задумчивым и отрешенным. Но вот взгляд его скользнул по двум девочкам у ворот, и он остановил вращение своей флейты, посмотрел на Айну долгим пристальным взглядом, совсем как те старухи с улиц. И, тоже ничего не сказав, канул вглубь фургона.

– Это Ран, – небрежно бросила Брина, перехватив взгляд Айны. – Он из одиночек. Довольно странный, но... кто тут без странностей? – она усмехнулась, похлопав Айну по плечу.

– Одиночек?

– Ну да. Так называют тех, у кого всего один фургон на всю труппу.

– Но тут их три...

– Другие два принадлежат Пиру Попрыгунчику. Вот с ним лучше не связывайся. Он непростой тип, – Брина прикрыла за собой ворота и крепко взяла Айну за руку. – Ладно, хватит глазеть. Пойдем лучше, познакомлю тебя с Папашей. Он тут главный. Ему решать, сгодишься ты на что или нет.

По шатким ступенькам внешней лестницы они поднялись на второй этаж крайнего слева дома, того, что выходил узкими окнами в переулок. Брина решительно толкнула старую, покрытую глубокими трещинами дверь.

– Па? – крикнула она в полутемную комнату. – Ты тут?