Айрэнн

Потом, в семнадцатом веке, эти земли купил и присвоил себе один граф — звали его граф Гаул. Именно этот граф, поженившись на богатой невесте иностранных кровей — княжне Марте Рубни, положил начало династии Гаул-Рубни, которая стала процветать тут в конце семнадцатого века. Сыновья Гаула возвели несколько усадеб, расширили парк, завезли из заграничных путешествий много растений. При Гаулах сюда пригласили лучших архитекторов того времени. Ныне большинство строений заброшено — у города нет желания финансировать восстановление древних зданий, важнее строить бизнес-центры, чем восстанавливать руины, которыми никогда не будет интересоваться серая масса, — с грустью заметила Айрэнн. — Теперь усадьбы разбросаны по всему парку, аж с начала девятнадцатого века до них никому нет дела. Часть из них заросла, часть разграбили мародёры и бродяги. Династия Гаул-Рубни сильно обеднела ещё в конце восемнадцатого века, разорившись на те балы, которые тут устраивались. Последний потомок застрелился, попав в долговую яму, в начале девятнадцатого века в одной из отдалённых усадеб, и его тело нашли не сразу. Его похоронили прямо там, возле западной стены, и с тех пор Гаул-Рубни прекратили своё существование.

— Печальная и жестокая наука — история. Но она нужна хотя бы для того, чтоб мы учились на ошибках человечества, — проговорила я.

— К вящему сожалению, мы никогда на них не учимся, а только повторяем их, уже пуще прежнего.

Айрэнн — глубоко начитанный человек. Удивительно, сколько разных и противоречивых качеств сплелись в этой девушке! Невообразимая зрелость размышлений — и подростковые комплексы, боязнь людей. Неумение за себя постоять — и готовность поддержать очень умную беседу, которую поддержит не каждый взрослый. Огромное развитие интеллекта — и полная неразборчивость в людях, глубокие переживания по поводу собственной индивидуальности и отличия от остальных.

Меня заинтересовал рассказ об этих графах Гаулах. Особенно история с застрелившимся графом, который похоронен здесь же, в заброшенной могиле. Нужно найти информацию и почитать об этом подробнее.

— Здесь, в этом парке, ты окунаешься в другой мир, — произнесла Айрэнн, когда мы уединились от многолюдных площадок вокруг пруда в лесную часть на одинокую узкую тропинку.

Яркое солнце просвечивало сквозь деревья, подмигивая нам. Иногда нас обгоняли наслаждающиеся природой велосипедисты, и встречались влюблённые парочки, идущие в обнимку, да тихие матери с колясками. Я узнала кучу нового. Айрэнн обладала поистине энциклопедическими знаниями по части деревьев, друидов, энергетики.

Я узнала, что рябина, живущая до 200 лет, на каждой ягодке имеет малюсенькую пятиконечную звёздочку на стороне против черенка, и звёздочка эта — ни что иное, как символ магической защищающей пентаграммы. Рябина рождает вдохновение у поэтов и музыкантов, и ещё древние духи, которые ткут ткань жизни, работают с веретеном из рябины. Рябина защищает от колдовства, и ещё она охраняет энергию земли вдоль линий космических потоков. Увидев иву, склоняющуюся над прудом, Айрэнн поведала, что это древо чёрной магии. Поскольку ива способна вырасти из любой своей ветви, опущенной в воду, давая там корни, друиды считали её древом Бессмертия. Считается, что если регулярно общаться с ивой, можно улучшить парапсихологические способности и развить интуицию.

— Клот, я могу тебя научить, как подружиться с деревьями, — в голосе Айрэнн слышался задор и искренность.

— Это, должно быть, очень полезно, — задумчиво проговорила я.

— Ты будешь первым и, наверное, единственным человеком, которому я расскажу свой самый сокровенный секрет. Я не читала в этом ни в одной из книг, а как-то получилось, что случайно раскрыла сама.

На этот раз она смело взяла меня за руку и увлекла в сторону от тропинки прямо на зелёный девственный ковёр листвы, вглубь лесной части парка.

— А мы не заблудимся? — с опаской спросила я.

— Нет, деревья нам подскажут, как выйти, — засмеялась Айрэнн.

— Ты всерьёз умеешь с ними говорить?

— Не совсем. Я могу чувствовать их и понимать. Например, если ребёнок на моих глазах неосознанно или хулиганя обломал ветку, я чувствую боль, которую исторгает повреждённое дерево. Они живые. Клот, они ещё живее, чем мы с тобой, только этого никто не знает! — проговорила Айрэнн, восхищённо взирая на росшие вокруг нас гигантские клёны и берёзы. — Друиды знали об этом, поэтому они уходили в священные рощи, общались с деревьями на их языке и постигали мудрость.