Айрин, графиня из Бездны. Книга 2 (СИ)

Глава 2. Живые и мёртвые

На следующее утро, сразу после завтрака, Айрин, простившись с Аделиной и работниками, покинула ферму. Валери провожала подругу до самых ворот.

— Ты какая-то бледная — с тревогой говорила девочка, прикладывая ладонь ко лбу Аури — Может, заболела?

— Да все хорошо — отмахивалась Айрин — Просто от радости заснуть не могла.

— Ага, — кивала Валентина — Но ты же помнишь — в следующее воскресенье обед у меня?

Вчера, уже расходясь по комнатам, Айрин твердо заявила, что не сможет жить на ферме. Валентина отнеслась к отказу с пониманием, но, сделав загадочное лицо, взяла с Айрин обещание приехать на воскресный обед. У самых ворот подруги легко попрощались — ведь отныне они жили совсем рядом. Айрин, обняв Валентину, вскочила в седло, и затрусила по дороге, ощущая легкую грусть даже от такой недолгой разлуки.

— Аури! — крикнула Валентина, и девочка обернулась.

— Удачи!

К Лесу вело несколько дорог, но Айрин нужна была лишь одна, знакомая. Объехав город по крайним улицам, девочка выехала через северные ворота, и совсем скоро свернула в чащу.

За прошедшие годы дорога стала зарастать, но всё ещё подходила для всадника. Аури, въезжая в Лес, чувствовала, что он настроен куда дружелюбнее, чем все увиденные ею города. Деревья, уходившие в небо, не давили на тебя, не очерчивали рамки, не заключали в клетку, как делали городские дома. Воздух был свежим и чистым, вокруг царили тишина и покой, холода ещё не успели наступить, и Айрин наслаждалась поездкой, хотя в сердце уже начинало щемить от дурного предчувствия. Она возвращалась домой, но самого дома могло уже и не быть. Злобные твари, населяющие Лес, за прошедшие годы могли обрушить ограду, подкопать стены, прогрызть себе путь внутрь и растащить всё, что оставил Гленн.

Оглядываясь по сторонам, Аури видела, что Первой Полосы больше не существовало. Деревья отрастили срубленные ветки. Ловушки осыпались. Клей высох, и звериные следы во множестве виднелись там, куда раньше осмеливались заходить лишь Гленн с дочерью. Деревья стали ещё выше, света вокруг стало меньше, а звуков и шорохов — гораздо больше. Дорога превратилась в едва видимую тропинку. Но Лес не пугал девочку. Место, о котором люди говорили со страхом и ненавистью, для Аури было самым родным местом на Свете. «Лишь бы он уцелел, лишь бы он уцелел» — молилась про себя девочка, и чем ближе она подъезжала, тем меньше надежды у неё оставалось, и тем медленнее она ехала. В конце концов она даже опустила голову, страшась, что при виде руин её покинет решимость. В какой-то момент лошадь перешла на шаг, и когда она остановилась, Айрин подняла голову.

Перед ней стоял дом.

Её родной дом, построенный родителями

Дом, где она прожила самую счастливую часть своей жизни.

На вид он остался таким же — крепким, надежным, большим, похожим на крепость посреди осадившего его Леса. Ров уже изрядно осыпался, острые колья во множестве подгнили и упали на землю, но сам дом стоял прочно и уверенно.

Опускной механизм заржавел, и девочке пришлось изрядно повозиться, прежде чем мост опустился на землю. Эта заминка ничуть не испортила её радостного настроения. К дому Аури шла с улыбкой и блестящими от слёз глазами.

Каждый шаг будил в ней новые воспоминания. Двор, по которому она ползала. Загоны, где они держали скот — до того, как к ним забрела стрыга. Скалистый склон, в котором выбиты три могилы. Стена с желтыми отметинами, за которые отец выслушал гневную проповедь. Подойдя к дому, Аури провела рукой по двери — надежная, добротная дверь, которая однажды защитила их от ярости чудовища. Сейчас она была заколочена, но открыть её не составляло труда.

Но прежде чем войти в дом, Айрин обошла его и ступила на заросший травой и деревьями уступ, с которого однажды ей открылся целый мир.

Перед ней раскинулся Лес. Теперь, спустя время, проведенное в городах, среди людей, девочка знала, что есть и другая жизнь, но оказавшись в этом месте, все прожитые годы куда-то отступили.

Удивительное чувство нахлынуло на неё. Она стояла на краю, смотрела на Лес, и ей казалось, что всё, произошедшее за последние шесть лет — сон. Лес так долго был её единственным миром, что с легкостью вытеснил все прежние воспоминания. Полный чудовищ, кошмаров, страхов, он стал окружающим миром для неё. Особым миром, где не было места тревогам и суете людей.

— Убейте их — приказывала женщина в «кровавой» броне, указывая железной рукой на израненных солдат. А тут продолжали шуметь деревья.

— Приговариваю советников к смерти — говорил король в окружении многотысячной толпы, и четверых сжавшихся от страха людей волокли на виселицу. А тут лишь ветер завывал в листве.

— Мы должны продержаться — объяснял капитан, глядя на десятки черных фигур, бегущих к королевскому дворцу, и солдаты занимали позиции, готовясь к бою. А здесь царила тишина.